Они дошли до знаменитого рынка, полупустого в это время. Девушек поразили даже не огромные куски хамона – свисающие с крюков здоровенные окорока (к этому они уже успели привыкнуть), сколь неизведанные фруктовые и морские деликатесы. У одной торговки на прилавке лежала рыбья голова размером примерно с половину легковой машины, у другой медитативно копошились огромные зеленые раки, дергали усами королевские креветки…
Антонио отлучился на минутку и вскоре принес девушкам странный колючий фрукт.
– Попробуйте, такого в Москве, кажется, нет, – угостил он.
Девушки отведали экзотики, однако фрукт обеим не слишком понравился.
Тем временем Антон обеспокоенно взглянул на часы и присвистнул.
– А времени-то уже… Странно, что Эстрелла еще не звонит… – пробормотал он.
– Кто? – хором переспросили Настя и Аня.
– Эстрелла. Моя бабушка по папиной линии… Лучше попасть в шторм на дырявой лодке, чем вызвать ее неудовольствие!
– Ну, тогда пойдем! – Аня решительно взяла за локоть подругу, косящуюся на очередную гастрономическую диковинку, и едва ли не силой потащила ее к выходу.
Вскоре они добрались до усадьбы Гуэля. Это было следующее место, отмеченное на найденной в парке карте, к тому же здесь имелся еще один ориентир.
Все дело, разумеется, было в драконе, расположившемся на кованой решетке ворот.
Среди родни Антонио Гауди имелись кузнецы, и сам он не прочь был иногда обратиться к молоту и наковальне.
Дом Гуэля, богатого предпринимателя, был построен тогда за чертой Барселоны, однако район уже давно вошел в состав города. Эусебио Гуэль разбогател где-то на Кубе и, вернувшись в родные места, вдруг почувствовал ностальгию и вздумал заказать себе поместье в карибском стиле. Первоначально Гуэль обратился к другому архитектору, однако вскоре его внимание привлек тогда еще совсем молодой Гауди… Так и началось их плодотворное сотрудничество, продлившееся много лет и подарившее миру по-настоящему яркие архитектурные шедевры…
Пожалуй, самой значимой частью всей усадьбы Гуэля можно назвать кованые ворота.
– А вот и дракон, – сказал Антон, словно представляя подругам своего старинного знакомого.
Дракон действительно был великолепен. На этот раз он нисколько не напоминал ящерицу – настоящее древнее чудовище, сильное, коварное и очень опасное. Об этом свидетельствовала и раскрытая пасть, полная острых зубов, и выставленная вперед лапа с длинными когтями, и вся напряженная поза ящера. Казалось, дракон вот-вот сорвется с места.
