Я отмечаю промелькнувшие воспоминания — указатели и их буду пытаться развить в этих записях.
Есть сходство между этими символами воспоминаний, промелькнувших в один миг, и их развитием в эти писаные наброски и тем впечатлением, которое, говорят, дают японцу и китайцу их картины, их сжатые краткие стихотворения, да и их идеограм(м)ы в разных их пониманиях.
16 августа 1924
Росков
Было ясно, что вокруг царя — пустое место, и за несколько месяцев до этого у меня был разговор с Н. Таганцевым, графом П. С. Шереметьевым — в значительной мере это понимавших. Но никто не ожидал происшедшего. Впрочем, я помню разговор свой с А. И. Гучковым, вернувшимся из армии в 1915 году и нарисовавшим мне ужасающую картину катастрофы, близкой к совершившемуся, возможной в момент возвращения солдат домой…
Безумие многих — думать, что старое, может, вернется. Ничтожно и серо большинство теперешних властителей России — но они всюду опираются на мировые политические силы, связанные с социализмом и рабочими организациями, — у них есть воля и энергия работы, моральная беспринципность и жестокость. Эта жестокость была и у прежних. Но разница рабочего и белоручки барина. Барин поищет палача — а найти не всегда сумеет, интеллигент — социалист сам, раз иначе нельзя, станет палачом. Как стали ими многие из идейных людей, постепенно морально опустившихся… Террор есть идеализация «палача», как и «ежовые рукавицы».
9 сентября 1924 Bourbon Lancy Chaumiere
Женские моды. Исчез корсет. Начало появляться и во внешности свободное человеческое тело. В этом отношении сыграли огромную роль спорт и купанья.
Это совершалось быстро. Я помню, как в одну из моих поездок меня поразил Будапешт свободой женской одежды — за ней ярко проглядывало тело. Я неправильно тогда объяснил свободой нравов. Затем все старые обычаи, державшиеся местами, вошли в новые нравы: помню, в Мюнхене с Гротом и его взрослой дочерью я делал (в 1904?) поездку в воскресенье к его друзьям. У одного из них — художника, фамилию которого я забыл, — купанье в Amersee, кажется. Мы раздевались в сарае. Вышли в штанишках Грот, я и мужчины и, к моему ужасу, очутились в дамском обществе. Грот говорил мне, что это принято, и то же указывал Сядипкий для венгерских купаний. Теперь начинается и культ тела. И, по существу, в этом много правильного и хорошего. Я не бываю в современных театрах — там «свобода» уже доходит до очень больших пределов.
