Пустой случай! Но в том настроении, в котором я находился, он произвел на меня потрясающее впечатление.
И, когда пришел профессор Керн, я категорически отказался продолжать с ним научные работы. Я знал, что для публичной демонстрации он не выставит мою голову. Без пользы же для своих работ он не станет держать у себя голову, которая может явиться уликой против него. И он убьет меня. Таков был мой расчет. Между нами завязалась борьба. Он прибег к довольно жестоким мерам. Прижимая к моим вискам концы электрических проводов, он пускал ток, все усиливая его. Казалось, мой мозг просверливают раскаленным буравом.
Он смотрел на меня, но мои губы шептали:
— Нет!
Тогда он начал пускать в питающие меня баллоны вещества, которые вызывали в моей голове новые мучительные боли.
Я был непоколебим.
Он ушел взбешенный, осыпая меня тысячью проклятий. Я торжествовал победу.
Несколько дней Керн не появлялся в лаборатории, и со дня на день я ожидал избавительницы-смерти.
На четвертый или пятый день он пришел как ни в чем не бывало, весело насвистывая песенку.
Не глядя на меня, он стал продолжать работу. Дня два или три я наблюдал за ним, не принимая в ней участия. Но работа не могла не интересовать меня. И когда он сделал, производя опыты, ряд ошибок, которые могли погубить результаты всех наших усилий, я не утерпел и сделал ему знак.
— Давно бы так! — проговорил он с довольной улыбкой и пустил воздух через мое горло. Я объяснил ему ошибки и с тех пор продолжаю руководить работой… Он перехитрил меня!..
IV. ЖЕРТВА БОЛЬШОГО ГОРОДА
С тех пор как мисс Адамс узнала тайну головы, она возненавидела Керна всеми силами души. И это чувство росло с каждым днем. Она засыпала с этим чувством и просыпалась с ним. Она, в страшных кошмарах, видела его во сне. Она была прямо больна ненавистью. В последнее время, при встречах с Керном, она едва удерживалась, чтобы не бросить ему в лицо:
— Убийца!
Она держалась с ним натянуто и холодно.
Возможно, что это настроение поддерживалось ее все более расшатывающимися нервами. Дни, проведенные ею в обществе оживленной головы трупа, — все, что она узнала здесь, все потрясения не могли пройти бесследно. Не мудрено, что во всем этом она считала виновным Керна.
— Я донесу на него! Я буду кричать о его преступлении! Я не успокоюсь, пока не развенчаю эту краденую славу, не раскрою всех его преступлений! Я себя не пощажу…
— Тише… успокойтесь… Я уже говорил вам, что во мне нет чувства мести. Но если ваше нравственное чувство возмущено и жаждет возмездия, я не буду отговаривать вас… только не спешите… я прошу вас подождать до конца наших опытов… Ведь я нуждаюсь сейчас в Керне, как и он во мне. Он без меня не может окончить труд, но также и я без него. А ведь это все, что мне осталось… Больше мне не создать. Но начатые работы должны быть окончены…
