Слоун поморщилась: к сожалению, от себя не убежишь, — так же поморщилось и ее отражение в стекле. Интересно, где сейчас Джордан, что делает, кто с ним рядом… Опять, Господи, опять! Прекрати думать о нем! Пойми — тебе совершенно безразлично, кто с ним! Воспоминания о Довилле, тем более об Онфлере — прекрасны, но что с того?! Это всего лишь воспоминания — не ее нынешняя жизнь.
Слоун пристально изучала свое отражение в зеркале: да, вот они, неумолимые приметы ее возраста. Тоненькие, пока почти незаметные ниточки у глаз, морщинки у рта, со временем они становятся все глубже. Раньше, до встречи с Джорданом, подобные соображения не приходили ей в голову, а сейчас…
На Слоун накатило чувство полного одиночества, тоски. С Кейт она не разговаривала почти неделю — с тех самых пор, как уехала. Да, наверно, Кейт и нет в Штатах, она с мужем в Англии, куда собиралась сразу после ее отъезда. Адриена на конференции, а о Габи Слоун ничего не слышала со времен Довилля. Хотя Эмма по телефону сказала, что дома ее, Слоун, ждут два письма — «кажется, от Габи». О, Господи, как мало людей на свете по-настоящему ей близких — хватит пальцев одной руки, чтобы подсчитать их. Даже собственный сын, ее чудный Тревис, избегает разговоров, ограничиваясь обычным своим: «Ничего, все в порядке, мама». Ну что ж, сын растет, у него появляется своя жизнь, а он так на нее похож — не любит открывать душу. Но действительно ли его «все нормально» — это все в порядке, а не наоборот? Как сейчас у нее…
Тщательно одетая, она сидела в книжном магазине. Юбка из черного шелка, темно-вишневая блузка и такого же цвета огромная широкополая шляпа — все эффектно и идет ей. Сегодня день на редкость удачен. Книжный магазин заполнился сразу после открытия, торговля шла бойко до конца рабочего дня. Слоун нашла здесь много книг знакомых авторов — ее мнение о них, правда, невысокое. К огромному своему удовольствию, Слоун еще раз убедилась, что ее книги пользуются тут большим спросом.
— Мы продали уже шестьдесят экземпляров, — хвалился директор магазина.
Она оставляла автографы на книжках, которые подкладывали ей. «Будьте добры — еще» и складывали стопками на столе.
— Если мы и дальше поработаем так, то мигом распродадим все, что написала Слоун Дрисколл.
Слоун устало улыбнулась и спросила:
— Но у нас осталось меньше часа, вы думаете — успеем?
В ответ он улыбнулся:
— Пока все идет как надо.
Они прошли в торговый зал. Две женщины спешили навстречу ей, приветливо улыбаясь. Слоун надписала им книги, успела сказать что-то приятное. За ними — еще две покупательницы и — еще пара.
