Танцующие женщины были одеты по-ниобенэйски. Все они обмотали вокруг бедер яркие ткани, перебросив один конец одеяния по диагонали через плечо, закрывая груди. Впервые увидев подобный наряд, Садира решила, что вся конструкция может в любой момент развязаться. Но время шло, бешеный темп танца не спадал, а все продолжало держаться на своих местах, несмотря даже на самые дикие прыжки и вращения танцующих.
Выбравшись из круга танцующих, Садира повернулась, чтобы повнимательнее осмотреть походный лагерь каравана. Она хотела во что бы то ни стало отыскать источник, издававший ту запавшую ей в память трель, которая вывела ее из состояния экстаза. Караван устроил стоянку на развалинах рухнувшей башни. В центре находилась круглая площадка, наполовину занесенная песком и освещенная желтоватым светом двух атхасских лун.
Площадку со всех сторон окружали остатки стен, которые местами достигали высоты в несколько метров. На стенах были выставлены часовые, которые внимательно наблюдали за тем, что происходит в темной пустыне. Часовые вели себя спокойно, и Садира сделала вывод, что за стенами не происходит ничего такого, что могло бы насторожить. Поэтому она начала уже думать, что, может быть, злополучная трель ей просто послышалась.
Надеясь, что она снова услышит трель, если отойдет подальше от танцующих, колдунья подобрала с земли свою трость и решительно направилась к бочонку, находившемуся в двух десятках метров от нее. Около него стоял старшина каравана Милон, привлекательный на вид мужчина со смуглой кожей, ухоженной бородой и веселой улыбкой. Рядом с ним находилась Оза, женщина-мул, его правая рука, старшая вожатая каравана. Своим внешним видом она очень напоминала Рикуса. Она обладала таким же могучим телосложением и так же, как он, была полностью лишена волосяного покрова.
У нее было широкое скуластое лицо с тонкими губами, серыми глазами, взгляд которых поражал своей загадочностью, и голова, вся иссеченная шрамами. Это говорило о том, что она в течение многих лет участвовала в гладиаторских поединках. По бокам ее головы, там, где полагалось быть ушам, виднелись отверстия, окруженные шишками со следами выжженного клейма.
Старшина наполнил кружку и протянул ее колдунье.
— Ты прекрасно танцевала, Лорели, — сказал он, называя Садиру тем именем, которым она назвалась, присоединяясь к каравану.
— Было бы странно, если бы я танцевала плохо, попав сюда, — ответила девушка-полуэльф, заметив, что женщина-мул следит за движением ее губ. Музыканты божественно играют на своих инструментах. То, что они играют, не простая музыка.
