Компрессоры постоянно подавали в аквариум кислород, и мелкие пузырьки, поднимавшиеся со дна, создавали удивительно живую картину природы, забывалось, что вся эта красота создана руками человека. А вокруг аквариума, в обширном рукотворном озере, росли цветы. Белые нежные лилии, жёлтые, розовые, лиловые, чем-то напоминающие гибридные хризантемы, заморские лотосы — от этого великолепия нельзя было оторвать взгляд.
Присев на обвитую плющом скамейку с высокой спинкой, гость и хозяин молча наблюдали за тем, как в глубине озера сонные крупные золотые карпы лениво бороздили пространство, задевая стебли лилий и лотосов, и цветы начинали покачиваться, создавая вокруг себя мелкую рябь.
— Вот эти неземные цветы больше всего волнуют мою душу, — нарушил молчание Аксайский хан. — Здесь хорошо отдыхать душой и телом, рождаются в голове мудрые мысли и поэтому этот уголок в парке для меня самый любимый.
— У Вас, Акмаль-ака, здесь всё оформлено фантастически красиво и богато! — с восторгом сказал Владлен Фёдорович. — Ни у кого больше я не видел такого великолепия!
— Это потому, что вокруг все нищие, а я — Крез, — сказал Акмаль-хан, и весело захохотал. — Вот ты, например, живёшь в столице самого большого в мире государства, состоишь у него на службе, занимаешь очень высокий пост в правительстве, получаешь зарплату, имеешь госдачу, а не можешь купить даже тысячной доли того, чем обладаю я, простой директор агропромышленного объединения. Разве это логично?
— Нет, конечно, — грустно вздохнул Владлен Фёдорович. — Это не логично и не справедливо, что нас так оценивает государство, которому мы служим.
— А ты служи мне и тогда у тебя тоже появятся деньги, — сказал Акмаль-хан и снова захохотал.
«Если бы ты знал, какими сокровищами я обладаю, то не смеялся бы так», — подумал Владлен Фёдорович, пряча глаза, чтобы его собеседник не заметил в них торжествующую усмешку, а вслух сказал: — «А я и так служу нашему общему делу».
— Поэтому я и принимаю тебя в своём доме как дорогого гостя, — сказал Акмаль-хан и, дружески похлопав гостя по плечу, поднялся со скамейки. — Пошли, дорогой друг, плов не любит ждать.
Едва хозяин и гость расположились за обновлённым достарханом, в комнату вошла одна из девушек и внесла огромный ляган плова, обсыпанный сверху крупными зёрнами граната. Уходя, она так игриво посмотрела на Владлена Фёдоровича и даже подмигнула ему, что гость сразу понял — эта девушка сегодня ночью будет его ублажать.
