— Какое это имеет отношение к делу? — резко перебил плотник. — А?
— А такое, — фыркнул Генри Корвин, — что не в пример некоторым слабакам я не трус какой-нито. Я при виде всякого мертвяка в штаны не напускаю и не пою, мол, домой хочу.
— Ты ж сам только что чертом пугал, Корвин.
— Я ничего не боюсь!
— И я!
— Успокойтесь, господа, — остановил пререкания хриплый голос Джона Мэддокса. — Примиритесь. А бояться Бога одного следует. Я так понимаю, констебль Корвин, что вы за продолжение погони?
— Да и впрямь. Хочу видеть девку на виселице и не намерен передоверять казнь ни волкам, ни краснокожим. И я не плотник, скелетов не пугаюсь.
— Мистер Гопвуд?
Дядюшка Уильям передвинул языком жвачку табака за другую щеку, сплюнул на папоротники. Несколько секунд помолчал. Но Джесон Ривет не сомневался в его ответе. И не ошибся.
— А мне — все едино. Как скажете, преподобный. Велите идти — пойду. Велите возвращаться — тоже хорошо. Я — как вы.
— А я, — пастор пронзил плотника взглядом, — я за то, чтобы погоню продолжать. Ибо так велит закон и так велит Писание. И этого было бы довольно даже в том случае, если б я оказался в меньшинстве. Но в меньшинстве-то вы, мистер Стаутон.
— Интересная у вас арифметика, преподобный. И похоже, маленько рановато вы подсчитывать начали.
— Арифметика у меня верная, — холодно ответил пастор. — Господа Корвин и Гопвуд согласны со мной. Стало быть, у нас три голоса против двух. И на том конец голосованию. Не спрашивать же мнение мальчишки. И уж тем более — индейца. Стало быть, идем дальше по следу.
— Нету следов, — проговорил гортанным голосом Измаил Сассамон, словно дух появляясь из чащи.
— Что значит нету? — поморщился Абирам Торп. — И куда же они подевались? Ты как следует смотрел, Измаил?
— Нету следов.
— Следов нету, — после долгого молчания повторил Адам Стаутон. — Так куда же идти? Куда прикажете, Преподобный? Куда, констебль? И ты, Измаил? Твоего индейского мнения тут не спрашивают и с ним не считаются. Но я, черт побери, как раз охотно б его узнал.
Индеец смотрел на него, и лицо у него было словно у вырезанной из дерева куклы.
— Куда, — повторил плотник, даже не пытаясь скрывать насмешки, — прикажешь идти?
— Туда, где тропы. — Лицо Измаила Сассамона по-прежнему ничего не выражало. — Топоры слышно. Тут недалеко лесосека.
Отряд молча, даже не дожидаясь команды, оказался в седлах. Измаил мчался первым, остальные — за ним с такой скоростью, с какой только можно было ехать в лесу. Вели Абирам Торп, уже готовящий мушкет, и констебль Корвин. Джесон Ривет замыкал группу. Его уже приучили знать свое место.
