. Последовавшие за этим события, отчасти имевшие характер возмездия, привели к окончательной гибели монархии в Италии, скончавшейся без малейшего проблеска величия и трагедии.
VI
Теперь, после небольшого отступления, посвященного историческим событиям, вернёмся к структурному анализу фашистского режима. Как было сказано, в принципе, «диархия» имеет право на существование. Однако, подобная система двоевластия сложилась также в других областях, и в этом случае наша оценка будет иной. Действительно, по самой своей природе революционное движение правых по завершении первой стадии должно — посредством соответствующих процессов интеграции — перейти к восстановлению нормального порядка и единства на новом уровне.
Поэтому, в первую очередь, необходимо обратить внимание на неоднородный характер идеи так называемой «однопартийности», обретшей в новом государстве характер постоянного института. Необходимо вычленить положительную потребность, лежавшую в основе данной идеи и очертить область её возможного применения после прихода к власти.
Стоит ли говорить, что истинное государство не допускает партократии демократических режимов. Поэтому фашистская парламентская реформа, к которой мы обратимся в дальнейшем, безусловно заслуживает положительной оценки. Однако, сама концепция «однопартийности» — абсурдна. Идея партии имеет смысл исключительно в мире парламентской демократии и в иной системе может сохраняться лишь иррациональным образом. Кроме того, поскольку «партия» буквально значит часть, понятие партии обязательно предполагает множественность. Таким образом, единственная партия становится частью, стремящейся подменить собой целое или, иначе говоря, сектой, устраняющей все другие. Однако, поскольку она продолжает считать себя партией (то есть частью), сущность её остаётся неизменной и перехода на более высокий уровень не происходит. В Италии фашистская партия, обретя характер постоянного института, превратилась в «государство в государстве» или дубликат государства со своей милицией, спецслужбами, Большим Советом и прочим, в ущерб органичной и монолитной системе.
До прихода к власти партия может иметь основополагающее значение как центр кристаллизации движения, его организатор и вождь. После прихода к власти, её существование свыше определенного срока — абсурдно. В данном случае речь идёт не об отрицательной «нормализации» с соответствующим понижением духовного и политического напряжения. Напротив, фашизм, как «революционное» и обновляющее движение чувствовал необходимость в соответствующем постоянном и в некотором смысле индивидуальном воздействии на субстанцию нации. Поэтому он не желал отказываться от партийного принципа из опасения потерять наиболее ценные и активные кадры. Но того же можно достичь за счёт внедрения этих сил в обычные структуры государства, по необходимости сокращая их и занимая ключевые позиции. Избранные члены фашистской партии должны были стать не только вооружённой гвардией государства, но также элитой — высшим носителем Идеи. До относительно недавнего времени в центрально-европейских государствах эту роль играла аристократия как политический класс. Поэтому здесь уместнее говорить об «Ордене», нежели о «партии».
