Леди Элинор держалась в сторонке, чтобы видеть мое отражение, но самой не отразиться. Мне показалось, что она разочарована до крайности. Даже сделала шажок ближе, всмотрелась в отражение, потом в меня, стараясь найти какие-то отличия. Я оглядел себя, повернулся и посмотрел на свою спину, выворачивая плечо, словно придерживал подбородком скрипку.
— Да, рубашка прохудилась, — согласился я горестно. — Ничо, Марманда заштопает… Она добрая.
Волшебница покачала головой.
— Странно, очень странно.
— Что? — спросил я. — Да, вроде бы запылилось малость… Но ничо, я могу вытереть… А вот тут сбоку вроде бы слюни. Или не слюни? Нет, все-таки слюни…
— Не прикасайся, — сказала она резко. — Отойди. Ты не понимаешь, это непростое зеркало.
— Как не понимаю? — удивился я. — Как есть понимаю!.. Такое агромадное, оно каких денег стоит! А рама какая? Да одна рама стоит три таких зеркала!
Она поморщилась.
— Ничего не понимаешь. Ладно, отойди.
Я послушно встал на прежнее место. Несколько минут длилось молчание, леди Элинор наконец повернула ко мне голову, темно-фиолетовые глаза выглядят пугающе, как грозовое небо.
— Интересно все-таки, — произнесла она, — где твое свернутое королевство на самом деле. Понятно, выйти можно здесь… как и войти, наверное, но где оно на самом деле?
Мне показалось, что она все-таки ждет ответа, сказал несмело:
— Дык оно ж там, за мелкой речкой!.. Надо только перейти вброд, там влево от большого дуба, сейчас его там нет, а потом прямо по тропке, что тоже пропала…
Она рассматривала меня, красиво откинувшись, фигура отчетливо обрисовывается в этом несредневековом платье. В глазах появились мелкие искорки.
— Скорее всего, — произнесла она задумчиво, — ты варвар… из северных земель… Все слыхали, там очень крупные и сильные люди. Еще рассказывают про вас такие смешные вещи, что вы бываете верны… даже если вам это невыгодно?
Она замолчала, ожидая ответа.
— Что значит невыгодно? — пробормотал я. — Верность… она и есть верность. Нет такого понятия, как выгодно или невыгодно, когда дело касается верности… Это как любовь! Никто же не выходит замуж за другого только потому, что так выгодно?
В ее глазах появилось изумление. Я сообразил, что брякнул совсем уж дикую вещь. Мне почудилось, что сейчас прыснет со смеху, но она лишь сказала с ленивой насмешкой:
— Да, ты совсем дикарь… Но какой наивный, очаровательно глупый!..
Я развел руками.
— Как скажете, ваша милость. Но нам родители говорили, что лучше быть честным и глупым, чем умным и нечестным.
