Закончив с прической, Марина быстро оделась и ободряюще улыбнулась зеркалу. Когда она выходила из ванной, зазвонил телефон. Марина побежала в комнату.
Было десять минут шестого.
Маленькая вселенная, центром которой служил кирпичный колпак станции метро «Парк культуры», была населена до омерзения густо. Марина, сумевшая ценой некоторых усилий опоздать на десять минут, за несколько секунд собрала коллекцию недружелюбных взглядов. Сначала она наткнулась на безжалостные глаза пожилой женщины лет тридцати пяти, таскавшей на погнувшемся за последние годы теле желтую рекламу салона сотовой связи, потом на нее недобро посмотрела продававшая хот-доги бабка, а взгляд милиционера, который умудрялся одновременно выглядеть сытым и недовольным, заставил Марину отступить за облезлую желтую колонну. Здесь было относительно спокойно — выходившие из метро люди моментально исчезали из поля зрения, а дремавшей на каменной завалинке восточный дед, прижавший ногой к земле край набитой пустыми бутылками сумки, выглядел безобидно. Марина достала из кармана купленную еще у дома сигарету и закурила.
Сделав две затяжки, она предприняла новое наступление. На этот раз ей сопутствовал успех. Женщина с рекламой и милиционер отошли на безопасное расстояние, а бабка с хот-догами считала выручку. Марина прошла мимо ее лотка и посмотрела по сторонам, выискивая высокого парня в серой куртке и джинсах, но никого, подходящего под данное Алхимиком описание, не увидела.
Марина взглянула на часы, еще раз огляделась. Ситуация показалась ей неприятной.
Марина медленно дошла до троллейбусной остановки, остановилась. Дальнейшее развитие событий представлялось ей очень смутно.
Дома на кухонном столе лежала записка, содержание которой Марина помнила наизусть: «Я ушла гулять, приду поздно, ешьте без меня». Эта записка представлялась чем-то вроде сожженного моста через Рубикон — возвращаться домой раньше двенадцати было просто глупо. Конечно, родители скорее всего не спросили бы ее о причине резкой смены планов, но наверняка сделали бы понимающие, а то и сочувствующие лица. Это было бы отвратительно.
Марина стала думать, куда деть ближайшие четыре часа. Можно было отправиться в общежитие и попробовать найти Катю или Цареву — их Марина считала подругами. Но они могли уйти гулять или даже уехать домой. Ехать к Светке тоже не стоило, той почти наверняка не было дома. Бум мобильной связи еще не наступил, вызвонить кого угодно когда угодно Марина не могла.
