– Почему ты настаиваешь, что этот узор является картой? – сползла с кресла и подошла к своей неоконченной работе. – Я ничего такого не вижу!
– Если просто смотреть, то и не увидишь. – Он тоже встал и подошел ко мне. – Ты фокус смести, когда смотришь, вперед или назад. Я тогда случайно заметил, когда про Мелиссу думал. Бросил взгляд, а оно вдруг выпуклым стало!
– Что – оно? – поинтересовалась на грани раздражения, но постаралась, чтобы муж этого не заметил.
– Изображение, – спокойно объяснил опытный преподаватель неразумной студентке. – Горы по краям появились, реки…
– Вольф, какие горы? – взмолилась я. – Там всего на треть собрано было, да и то кусками!
– Петь, я не знаю, как оно было собрано, но карту я увидел четко! Ты сама посмотри! Давай.
Я покорно уставилась немигающим взглядом на изразцовое панно, честно пытаясь сместить фокус зрения. Минута, другая. Глаза заныли от напряжения. Ни-че-го!
– Расслабься, – посоветовал Вольф и в помощь мне, непонятливой, стал разминать плечи и шею.
Я решила не мучиться с неподатливым фокусом и просто отдалась во власть приятных ощущений, доставляемых руками мужа. Взгляд поплыл. Я лениво моргнула, не отводя глаз от узора, и долго не могла понять, почему он словно ожил, изменяя очертания.
– О-о-о! А-а-а! Вольф! Это же… карта…
Обернулась к нему и встретилась с его довольным взглядом.
Легкое касание губ.
– Умница. Надо только ее поскорее до конца отреставрировать, чтобы всю карту было видно.
– Теперь это вопрос чести! – воодушевленно пообещала я, пытаясь скрыть за бурными эмоциями накативший стыд. Давала ведь себе слово верить ему в любых ситуациях, а все равно подвергаю его слова сомнению. – Девчонок к этому делу подключу! А правильно мы решили в гости их позвать!
– Какая ты практичная, – усмехнулся Вольф, не замечая моего смущения. Или только делая вид.
– Это плохо?
– По обстоятельствам, – закусил он нижнюю губу.
Самая большая лекционная аудитория была так заполнена, что мест не осталось ни на лестницах, ни в дверях. Их тоже облепили жаждущие знаний студенты. Казалось, что даже за распахнутыми настежь дверями стояла толпа слушателей. Причиной такой посещаемости обычных обзорных лекций была личность докладчика, так сказать. Кроме того, ректор так разрекламировал и без того известного профессора Сарториуса, что даже заслуженные ученые Тарутуского университета не погнушались сесть за ученические парты.
Я, благодаря близкому знакомству с ректором и, может быть, благодаря своему высокому титулу, сидела на первом ряду, прямо напротив кафедры лектора. С собой мне удалось протащить только Миранду. Остальная группа уселась где-то на верхних рядах. Габриэлла по этому поводу попробовала возмущаться. По ее мнению, я и так получила от жизни слишком много, а ей не дают воплотить заветную мечту. Какую – не сказала. Но мы, ее одногруппники, и так поняли, что девушка рвется в первые ряды не столько за знаниями, сколько глазки построить молодому профессору.
