Первый раз в его жизни кто-то собирался стать тем, кого хотел видеть Маро, отразить то, что необходимо было Маро. А ему больше всего на свете нужно было, чтобы ему доверяли. Все свое детство и юность он ждал этого.
Я заметил, что он смотрит на ящик ночного столика.
Он знал, что там хранится пистолет. Маро как будто почувствовал мою готовность верить ему до конца и подсказал мне, как доказать это.
А что, если я ошибаюсь? Что, если Маро был не совсем тем, в кого я верил? Что, если он меня не остановит? Глупо… абсолютно смехотворно доверять кому-нибудь до такой степени. Такого доверия человек не может проявить даже к самому себе.
В моем мозгу пронеслась картина – воспоминание детства.
Мой отец стоит на нижнем ступеньке лестницы. Я на пять или шесть ступенек выше. Он протягивает ко мне руки. Прыгай, мальчик! Он поймает меня. Я боюсь. Он уговаривает меня, убеждает. Папочка не даст мне упасть. Я прыгаю. Он отодвигается, и я с криком падаю на пол. Мне больно и обидно. Почему ты обманул меня? Почему? Почему?..
Смех, слова и голос отца я не могу забыть:
– Для того, чтобы научить тебя не доверять никому, даже собственному отцу!
Может быть, поэтому я не женился, не любил и ни в кого не верил? Может быть, за прочной защитной скорлупой подозрительности в моей душе жил страх, который все эти годы держал меня в плену?
Я понимал, что в этот момент мое решение было так же важно для меня, как и для Маро. Если я сейчас отступлю, то никогда в жизни не смогу никому доверять.
Он наблюдал за мной. Он хотел, чтобы я поверил в него.
Не говоря ни слова, я подошел к столику, открыл ящик и вытащил пистолет. Я убедился, что он заряжен, а затем повернулся к Маро.
– Я верю тебе, Маро, – сказал я. – Тебе нужны доказательства моей веры в тебя. Так же, как и мне.
Я приставил дуло пистолета к правому виску.
– Я считаю до трех. Я верю, что ты меня остановишь прежде, чем я выстрелю.
Он ухмыльнулся.
– Вы вправду сделаете это? А может быть, я не остановлю вас? Может, я не успею? Может быть…
– Раз…
– Вы дурак, мистер Денис. Не стоит так рисковать за полмиллиона долларов. Или, может быть, это не ради денег? Что вы хотите доказать?
– Два…
Среагирует ли мой палец на команду? Способен ли я на это?
Затем на мгновение мой разум как будто слился с его разумом.
Я осознал, что могу выстрелить, так же отчетливо, как то, что он спасет меня. Ничего больше не нужно было знать. Мне стало легко. С его лица сошла улыбка. Он глубоко дышал. Кулаки крепко сжаты. Глаза широко открыты.
