— Они оба у нас в фирме на самом лучшем счету, — заметил Итимура. — Без преувеличения можно сказать, что все достижения Центрального — в основном их заслуга. Были недавно на стажировке в Америке — только что вернулись.
— Молодцы! Вы ведь, наверное, часто посылаете свои кадры в Америку набираться опыта.
— Да уж, не то слово! Когда фирма только разворачивалась, во всём старались подражать американцам, так что малость даже перебрали, я бы сказал. Целые группы туда посылаем на стажировку. Если вы к нам в торговлю перейдёте, господин Кодзима, вам тоже, конечно, надо будет в ближайшее время наведаться в Америку, посмотреть всё своими глазами.
«Что ж, в Америку поехать совсем неплохо», — подумал Кодзима. Проработав десять лет в банке «Сэйва», он так ни разу и не съездил за границу по работе.
— Как вам наш красавчик Сугаи? Не ожидали здесь такого встретить? — спросил Итимура.
Кодзима испытывал, вероятно, те же эмоции, что и любой другой, лицезревший Сугаи.
— Да, хорош собой не в меру, — продолжал Итимура. — Новенькие девицы, которых мы нанимаем, вокруг него так и вьются, но он сам на них ноль внимания. Может быть, просто уже сыт по горло. Говорят, он и у прочих дам, настоящих ценительниц, тоже пользуется популярностью. В общем, от женщин отбоя нет, а живёт холостяком, хотя ему уже под тридцать.
— Мужчина хоть куда! — рассмеялся Кодзима. — Но и директор ваш, Манабэ, тоже симпатяга. Голос у него такой приятный — баритон!
— Точно подметили! Отлично поёт. Он у нас на всю фирму своим голосом славится. Если вы на это внимание обратили, господин Кодзима, значит, и сами пением увлекаетесь?
— Да нет, петь я совершенно не умею. На фортепиано, правда, играю немного, так что иногда доводится аккомпанировать хорошим певцам.
— Вот как? Это же просто замечательно! — видимо, вполне искренне восхитился Итимура.
«При столь неприступной и суровой внешности, этот человек, возможно, совсем не чужд искренним и непосредственным порывам», — отметил про себя Кодзима.
После осмотра магазина и посещения фирмы «Исиэй-стор», сидя в переполненном экспрессе, которым пассажиры возвращались домой после новогодних праздников, Кодзима почти окончательно утвердился в своём решении бросить банк и перейти на работу в неведомую доселе структуру супермаркета.
Конечно, было тревожно. Без сомнения, в незнакомом мире торговли, куда он собирался сейчас ринуться очертя голову, его поджидали все мыслимые и немыслимые трудности и опасности. Однако что-то властно манило его в этом рискованном предприятии, гоня прочь тревоги и опасения. Соблазнительны были прежде всего безграничные возможности, таящиеся в сфере деятельности супермаркетов.
