Возможно, я опять пролечу. Возможно, Жанна Андреевна заскочила в казино с подружкой, а, может, и вовсе одна. А фишку подарила мужу, как сувенир. Но пока есть хоть малейший шанс, надо использовать его до конца. Взял фишку – играй.
– Так…Сейчас. Есть! – Блинов отрывается от клавиатуры.
Бест! Мы не напрасно начали игру…
Блинов с плохо скрываемой завистью смотрит на меня. Я его понимаю.
Это уже не его.
– Старина, – он кладет мне руку на плечо, – если раскроете, в сводочке меня упомяните, а?
Я называю это ностальгией.
– Лады, не проблема. С вас тоже «палки» требуют?
– То-то и оно, что нет, – вздыхает Блинов, – тебе распечатать?
– Да, если не жалко.
– Не жалко.
Получив желаемое, еще раз благодарю бывшего коллегу и покидаю это богоугодное заведение в добром настроении. Прежде чем идти к метро, разворачиваю распечатку и убеждаюсь, что мне не почудилось.
Не почудилось. Жанна Андреевна приходила в «Бармалей» с замом своего мужа. Рудольфом Аркадьевичем Шиловым. Теперь понятно, почему он так скис, когда Жора нашел фишку.
– Это было супер! – Жора поднимает оба больших пальца, – сначала тарелочку разбили о камеру.
– Зачем? По пьяни?
– Ты что?! Обычай такой у киношников. Традиция. Перед первым дублем тарелку о камеру бить. Чтоб фильм получился. Ну, вроде, как шампанское при спуске корабля. Потом стали сцену убийства снимать. Браток один курит у окна, ему пуля в лобешник влетает, мозги наружу, а он сам из окна вываливается.
– Погоди, а стреляли снаружи?
– Конечно. Снайпер ему жахнул промеж рогов, – Жора пытается изобразить человека, которому в голову попала пуля.
– А почему он тогда в окно вывалился, а не на пол упал?
– В окно красивее! Это кинематографический допуск. Ведь, правда жизни и правда кино совсем разные вещи… Я и не знал, как выстрел в лоб делается. На затылок актеру лепят куриную требуху. А потом плюют в лоб специальным шариком с краской. Через трубочку. Актер дергает головой, требуха слетает, а зрителю кажется, что это мозги! Итальянская технология! Круто!
– Это ж еще попасть надо. Можно глаз выбить.
– Нельзя. Трубочка на штативе стоит. Главное, чтоб артист не шевелился. Потом немножко компьютером подрехтуют и порядок.
– Кого подрехтуют? Артиста?
– Изображение! Сейчас в кино без компьютерных технологий никуда. Лет через двадцать кинопленки уже не будет. Все спецэффекты и трюки будут на компе делаться, – Жора сверкает эрудицией, как игрок «Что? Где? Когда?»
– Но артисты, надеюсь, останутся?
