Не подумайте ничего плохого. Никого головой о стену я не бил. Вмятина появилась до меня.
– Так они второй год тут висят.
– Баб отодрать… Теперь второе. Ты за сегодня девять материалов заштамповал. И все «глухие»! Рехнулся?! Отдел хочешь угробить?! Я человек добрый, но всему есть предел!
Поясняю – моя сегодняшняя, добросовестная деятельность по регистрации заявлений может нанести показателям непоправимый урон, откинув отдел на последнее место в турнирной таблице чемпионата ГУВД по раскрываемости.
– Вы предлагаете отшивать людей, пришедших к нам за помощью? Я правильно понял?
Минута молчания. Жора осторожно крадется к дверям, пользуясь неразберихой в мыслях Стародуба. Я пытаюсь угадать следующую реплику замполита. «Ты сначала раскрой, а потом регистрируй. Город на спецконтроле в министерстве…».
– А почему брюки мятые? Что, всю ночь на бабе лежал? – резко меняет курс Илья Ильич.
Не угадал.
– Виноват. Отпарю, – четко, по-военному отвечаю я.
– Завтра проверю, – сделав пометку в блокноте, замполит поднимается и ловит в прицел не успевшего смыться Георгия, – так, никуда не уходи, вернется машина, поедем в Центральное РУВД.
Жора обречено вздыхает и прекращает попытку побега.
– Нам деньги не за то платят, чтоб по пять часов неизвестно где болтаться, – заканчивает воспитательную речь Илья Ильич, стоя в дверях, – государство вам не бездойная корова.
Исчезает. Те же, без замполита.
– Вот, Андрюхин, а ты говоришь, зачем в кино сниматься, – Георгий с неподдельной злостью смотрит на дверь, – Вот для того! Чтоб всякие отставники тобой не командовали, как салагой! Какое его дело, где я был? Пиво пил! Ничего, посмотрим, что он после выхода фильма петь будет. Корова бездонная!
– У тебя первые признаки звездной болезни. Имей в виду, пилюль от нее нет.
– Ничего, не заболею… А я не понял, ты чего, правда, десять «глухарей» штампанул?
– Девять. Правда. Решил провести эксперимент. Посмотреть, что измениться в отдельно взятом подразделении.
– Премии лишат, вот и все, что изменится. Ты больше так не экспериментируй, Менделеев. Это тебе не научный институт… Ну, гад. Все настроение испоганил!
Это не обо мне. Добрым словом Георгий вновь помянул Стародуба.
– А где ты действительно был? Дрыхнул, что ли?
Жора опускает глаза, трет рукой подбородок, рассуждая про себя, говорить или не стоит.
– Я это… Репетировал… Лабудянский попросил текст выучить, ну и в роль войти по возможности. Вот я и… Только попробовать хотел, а потом глядь на часы… Увлекся.
