— Поступил ты правильно, пусть даже ничего и не получилось. Как раз по этому делу я и прибыл сюда. Наш король со своими рейтарами и мушкетерами гоняет саксонцев и русских по Курляндии, Польше и Саксонии. Он хочет поймать и повесить Сигизмунда. Рижский гарнизон у нас невелик. В Лифляндию и Эстляндию могли послать только самую малость войска. Наши небольшие отряды там порой разбивают — на серьезные стычки эти татары и калмыки, или как они там зовутся, не идут. В лесах да болотах крупных операций не развернешь. А ныне король распорядился покончить с этим нашествием и разграблением его земель. В каждой волости надо навербовать самых сильных мужиков и небольшими отрядами выслать туда, чтобы отогнать разбойные шайки от видземской границы. Огнестрельное оружие везут за мною следом. Это хорошо, что ты наготовил, мечи — мы это дело быстрее обтяпаем. У меня полномочия, и шуток шутить я не намерен, будь спокоен. У меня Лаукиха не закудахчет, я ее так осажу, свету божьего невзвидит.
И по виду похоже было, что он шуток не любит. Если бы не мундир унтер-офицера, можно было бы подумать, что это какой-то чрезвычайный королевский посол либо даже командир драгунского полка. Наконец, и он прилег отдохнуть рядом с товарищами, наказав брату, чтобы за это время сюда был вызван сосновский ключник. Старый Марцис отогнал кур и петуха в молодую березовую поросль, чтобы не тревожили спящих, а сам уселся на обломок камня приглядеть за лошадьми, да и так просто, на случай, ежели кто-нибудь проснется и чего-нибудь попросит. Он и сейчас еще не мог отвести глаз от младшего сына. Если бы лицо старика не так ссохлось, можно было бы подумать, что он улыбается. Новость, точно быстрокрылая птица, облетела всю волость. Нет, это вам уже не привычный всем кузнец Мартынь, с которым можно поспорить и остаться при своем. Драгунский унтер-офицер шуток не признает. У него большая власть, и если он говорит именем короля, так тут и пикнуть не смей. Ключи от замка хранились у Холодкевича, но Юрис приказал взломать двери и осмотрел здание сверху донизу. Как разгромили замок несколько лет назад Друст с товарищами, так он и стоял — окна покосились, стены покрылись плесенью, дождь просачивался сквозь потолок, крыша, видать, прохудилась. Нет, здесь он жить не станет. Двери подвалов выворочены. Где же он устроит тюрьму, коли окажется какой-нибудь смутьян, которого надо будет прибрать к рукам? Сосновская дворня испуганно вслушивалась и тихо перешептывалась, каждый с первого же мгновения почувствовал руку строгой власти.
