Как ни был оглушен взрывом восторга Дион, он все же сумел разобрать слова Навака:
— Это твоя будущая воспитанница, Дион, — дочь повелительницы!
Эллин был поражен. Двенадцатилетняя Зарина! Совсем еще девочка! Он представлял ее совсем не такой. Определенно в степи женщина созревает быстрее, чем в душных городах Эллады.
* * *
Последний луч солнца гаснет за стенами крепости, куда уже возвратился народ. Становится совсем темно. Только белеют на берегу под луной черепа жертвенных лошадей да ночной ветер играет язычками пламени догорающих костров. Их отблески освещают неуклюжую фигуру Гобрия, одиноко застывшую на берегу Ахардея. Длинная уродливая тень мечется за его спиной по зарослям камыша, словно степной дух, отплясывающий фантастический танец ночи. Сам Гобрий кажется наполовину вросшим в землю. Взвихриваемое ветром пламя тускло отражается в глазах урода.
Почему не ушел он вместе со всеми в крепость? Что смутило его дремучую душу?
Еще днем властное, не испытанное ранее чувство неудержимо повлекло вдруг Гобрия к танцующей Зарине. Опомнился он у самого края ковра, убежал в степь и только в сумерках вернулся сюда.
Гобрий подбросил в костер сучьев, чтобы воспрянувшее пламя еще больше походило на Зарину, но, не дав огню взметнуться кверху, вдруг расшвырял головешки и, как безумный, принялся топтать землю, где только что горел костер. Потом упал, и глухой стон огласил степь…
Большой Совет племени — событие особой важности: сама царица Томирия собирает его в первый раз. Знать, большие дела замышляет царица, если хочет побеспокоить и славнейших и мудрейших. Она приказала разбить посреди нихаса шатер, способный вместить всех самых доблестных мужей. А родов в племени сираков насчитывается сто пятьдесят два. Да еще старейшины и приглашенные. Пока шатер будет установлен, гонцы успеют собрать вождей.
Гобрий предупредил Диона, что он приглашается на Большой Совет.
Через неделю шатер был готов. Теперь это самое высокое сооружение в степной крепости — его малиновый купол виден издалека.
Вечером Дион вошел в него. Внутри было сумрачно и прохладно. Ветер, упираясь в скат шатра, глухо гудел над головой.
У алтаря находилось возвышение для старейшин, по другую сторону — ложе для царицы. Весь пол устлан огромными кусками войлочной кошмы — на ней будут сидеть вожди.
Дион взошел на помост для старейшин и опустился на ковер. В памяти всплыл сегодняшний разговор с царицей. Она начинала большую игру, в которой не последней фигурой должен был стать Дион.
