Если бы камыш на кровлях вновь заменить черепицей, тогда бы Танаис стал неприступной крепостью. А черепичные мастерские восстановить нетрудно — даже формы частично сохранились. Только разве убедишь строптивых?
А опасность нового нашествия в последние годы неизменно висит над городом. Из темных лесов, что тянутся вдоль берега Свевского моря[25], вышли на простор степи новые номады[26], называют их готами. Объединившись с другими племенами, они сделались постоянной угрозой для эллинских приморских городов.
…На реке стоят два многовесельных торговых корабля. Из трюмов одного из них по качающимся доскам ловкие голые рабы бегом выносят амфоры с вином и оливковым маслом. В другой грузят тяжелые тюки обработанных шкур. Оба корабля, если судить по головам сирен на носу, прибыли издалека, из Апулии или Калабрии — южноиталийских областей Рима. За мысом легко покачивается на волнах римская военная трирема.
За последний месяц в дельте Танаиса вдруг стали бесследно исчезать торговые корабли. Войдя с моря в судоходную протоку, они словно растворялись в зеленом мареве камышей, чтобы никогда уже не выплыть из небытия. Поиски ничего не давали. Суеверные матросы считали, что корабли поглощают водяные химеры. Более осторожные купцы, с недоверием относившиеся к разным чудесам, стали брать для сопровождения военные корабли из римской эскадры, постоянно стоявшей в гавани Пантикапея для охраны Боспорского пролива. С таким конвоем они благополучно добирались до пристани Танаиса, хотя их все время не оставляло чувство, что кто-то неотступно следит за ними из зарослей камыша…
По рождению он полуварвар — мать у него меотка. Он богат, богат неимоверно, хотя, как незаконнорожденный, не имел прав на отцовское наследство. Все свое богатство он добыл мечом. Ворота и башня за спиной, прозванная танаитами башней Славы, отстроены на его деньги. У всадника на мраморном рельефе черты его лица. Он с копьем, в панцире, в развевающейся хламиде.
Этот варварский наряд был заказан художнику в память о матери. Ниже рельефа надпись:
«С добрым счастьем, эллины! В царствование благочестивого Тиберия Юлия Ининфимея, друга кесарей и друга римлян, временем заброшенный въезд отстроен от основания и башня возведена попечением Диона, сына Деметрия и Мехрийи, через архитектора Аврелия Антонина в 532 году[27], месяца Горпиэя[28], в день Новолуния».
Женитьба эллинов на пленницах сама по себе не была редкостью. Но об этом предпочитали умалчивать. И не было принято вносить в подобные надписи имена женщин. Дион же приказал высечь на камне имя варварки — своей матери.
