– Ваше Величество, у меня дурные вести, – торопливо заговорил мужчина, то и дело прерывая слова глубокими быстрыми вдохами, будто боясь не успеть досказать.
Кеннет Первый взял с сундука, стоявшего близ стола, свернутую вчетверо мохнатую шкуру, бросил ее гонцу и велел:
– Садись. Рассказывай, не торопясь, все, что знаешь.
Тот опустился на шкуру, поджал под себя ноги в грязных, рваных штанах, отдышался и продолжил уже более спокойным голосом, но с прежним выражением лица – словно затравленный среди дюн тушканчик:
– Повелитель, я добирался в столицу восемь дней. Шел пешком, бежал, скакал на ослах, чтобы как можно скорее сообщить Вашему Величеству крайне неприятное известие.
– Хорошо, что ты так старался, воин, – похлопал монарх гонца по плечу, а про себя подумал: «От Бинэка до Блэкуэрри можно было бы добраться и за семь дней. Не хотелось бы казнить парня только за вранье: ведь он, наверное, к своей жене забегал, чтобы успокоить ее. А скорее всего, и детей хотел краем глаза увидеть…»
– Отряд, Ваше Величество… – гонец помолчал, подыскивая как можно более мягкие слова. – Ваш особый отряд пропал среди песков в неделе ходу от Бинэка! – и мужчина в огорчении всплеснул руками.
– Руками не маши! – строго проворчал монарх. – Как это «пропал»? Особый-то отряд, лучшие силы, не мог пропасть просто так!
Кеннет Первый занервничал. Особые отряды действительно были его гордостью, очень мощными подразделениями, созданными не только и не столько ради ведения войны, а для иных целей. Там были представители всех групп поселенцев: и воины, и мастера, и знатоки, и гулящие девки, ублажавшие мужчин. Задания Особые отряды – монарх самолично отдавал им приказы – выполняли не совсем понятные придворным, привыкшим к рутинно-разнузданной жизни при прежнем правителе. Мало кто из вельмож мог догадаться, зачем правитель велел знатокам одного из направленных вглубь страны отрядов рисовать окружавшую их местность тонкими угольками и чернилами из корня редкой, скверно пахнущей травы. Причем не так, как территория эта смотрелась обычным взглядом, а как бы с высоты.
Только сами знатоки, возможно, о чем-то догадывались, но и их монарх не посвящал в свои тайны. Лишь по возвращении из похода сводил вместе Верховного придворного знатока и тех знатоков, которые участвовали в походе. Но и эти совещания также тщательно окутывались завесой строжайшей тайны. Каждую новость, пришедшую из тех далеких мест, куда направлялся очередной отряд, Кеннет Первый приказывал сообщать ему в первую очередь. И сейчас было очень важно, чтобы гонец рассказал все, что знал сам, и все, что ему мог передать командир отряда.
