Ламия, Изабелла, Канун святой Агнесы и другие стихи | страница 14
Из камышей устроив опахало,
Где лещ теченью шел наперекор;
Вода и бледность братьев отражала,
И пыл Лоренцо. За рекою - лес.
Убийство скрыл глухой его навес.
XXVIII
217 Лоренцо там зарыт, мечом пронзенный,
Его любовь с ним вместе сражена.
Но тягостно душе, освобожденной
Насильственно, и мается она...
С мечей и рук смыв кровь водой студеной
Как гончие, чья пасть обагрена,
Домой убийцы мчат, как в упоенье:
На этот раз их прибыль - преступленье.
XXIX
225 Сестре сказали братья, будто вдруг
Они его на корабле послали
В далекий край, затем что среди слуг
Честнее человека не сыскали.
Надежду прокляни! Замкнулся круг,
В одеждах вдовьих девичьи печали!
Ни нынче он, ни завтра не придет,
Ни через день, ни даже через год.
XXX
233 Ах, как бедняжка до ночи томилась
И плакала о радости былой!
В урочный час к ней не любовь явилась
Воспоминаний сладострастный рой;
И вдруг лицо Лоренцо наклонилось,
Так ей почудилось - и пред собой
Она точеные простерла руки,
Но обняла лишь пустоту разлуки.
XXXI
241 Недолго Эгоизм - Любви собрат
Терзал ее, и часа золотого
Ждал девичий нетерпеливый взгляд
Недолго... ибо в грудь ее сурово
Вошел иных забот высокий лад,
И вслед Любви из-под родного крова
Отправились в неведомую даль
Ее тревога и ее печаль.
XXXII
249 Издалека пришло зимы дыханье
И Запад, позолоту потеряв,
Спешил, поблекший, песню увяданья
Пропеть средь рощ и в логовах дубрав,
Все обнажить и, осмелев заране,
Из северных пещер свой гневный нрав
На волю выпустить. А Изабелла
Потухшим взором в пустоту глядела
XXXIII
257 И становилась с каждым днем бледней.
Уста девичьи братьев вопрошали:
- "Какой тюрьмой пленен он столько дней?"
Чтобы ее утешить, братья лгали.
Как адским дымом злобою своей
И ненавистью палачи дышали.
Из ночи в ночь преследовал их сон:
Труп Изабеллы, в саван облачен.
XXXIV
265 Она в неведенье бы опочила,
Но нечто вдруг - как едкое питье,
Больных спасающее от могилы
На несколько дыханий, как копье,
Индейцу возвращающее силы
И на костре, будя в нем бытие
Тем, что терзает новой болью жилы,
Ее настигло. Вот что это было:
XXXV
273 Средь ночи к ней видение пришло:
Лоренцо плакал у ее постели.
Лесной могилой юное чело
Запятнано, и губы помертвели.
От глаз к ушам два желобка прожгло
Слезами в глиняной коросте; еле
Звучал металл голосовой струны,
И кудри были блеска лишены.
XXXVI
281 Как странно было призраку сначала
Окостеневший напрягать язык,
Чтоб речь его по-прежнему звучала,