— Вася, подъезжай вон туда. — Женя показала в сторону стройки. Ведь не здесь же прощаться, где столько народу, где то и дело проносятся машины? И из окон все видно…
— Слушаюсь, товарищ начальник! — отчеканил сержант.
Автомобиль побежал по пустынному, тихому переулку.
— Стоп! — скомандовала Женя.
«Опель» остановился.
Женя вышла на мостовую и вдруг прильнула к плечу майора:
— Дядя Саша… Дядя Саша…
— Вот так так… раскисла! А еще партизанка… Ну куда ж это годится?
— Дядя Саша… Дядя Саша… — Женя ладонью растирала слезы по лицу. — Не хочу я здесь жить, не буду…
Майор обнял девочку, пригладил ее растрепанные ветром каштановые волосы:
— Будет, Катя, будет… И нос какой красный стал. Вот и скажут: «Некрасивая к нам поступила». Да ведь ненадолго. Немного потерпи. Демобилизуюсь — сразу за тобой приеду.
Он достал из кармана Жениной гимнастерки носовой платок и вытер ей слезы.
— А если тебе уж очень страшно одной остаться, — продолжал он, — тогда что ж, давай махнем с нами хоть на Камчатку!
Сквозь слезы Женя улыбнулась:
— Зачем зря говоришь, дядя Саша! Все равно не возьмешь.
Павличенко оставался в кабине и мрачно крутил козью ножку. Женя подбежала, распахнула дверцу, обхватила руками шею сержанта и прижалась к его щеке.
Майор вытащил из машины черный потрепанный чемодан и зашагал к дому. Женя бросилась его догонять:
— Нет, нет, дядя Саша, я сама, ты меня не провожай! — И ухватилась за ручку чемодана.
Дядя Саша уже привык к Жениному своенравному характеру. Конечно, он знал, что стоит ему только сказать: «Не спорить!» — и девочка сейчас же подчинится. Строгий начальник, которого беспрекословно слушались бойцы и командиры, с Женей он всегда бывал мягок и терпелив: он знал, сколько горя ей пришлось пережить. И подчас, когда надо бы с Женей обойтись потверже, у него духу не хватало на это. А девочка в нем души не чаяла и нисколько его не боялась. И сейчас она упрямо повторяла:
— Я сама, сама!
— Опять «сама»! А обстановку надо разведать, с людьми потолковать?
— Нет, не хочу… Я не маленькая. Путевка у меня есть, чего еще…
Майор опустил чемодан на тротуар:
— Не годится это, Катюша… Ну да уж ладно, иди, а я подожду здесь.
Подхватив чемодан, Женя большими шагами, решительно направилась к дому. Поднялась на крыльцо. Она слышала, как сзади подошел и остановился «опель». Но, не оглядываясь, постучала.
Дверь открыли, и она вошла в дом.
Майор долго смотрел на крыльцо.
Время шло, Жени не было. Майор бросил окурок.
