Утром поднялся — голова гудит, как котел. Приехал на велосипеде хмурый сменщик, завели машину, забрали сонного авиатора, по дороге опохмелились, покряхтели, добрались до Пулкова.
Авиатор пошел договариваться с летчиками, чтобы взяли «зайца» со стеклянным билетом — то есть с выпивкой. Прокол. Второй прокол. Три прокола подряд. Никто не может по разным причинам.
Наконец, пристроили Фантомаса в интуристовский рейс. Сиди, сказали, в закутке стюардессы и ни звука. С тебя две бутылки коньяка.
— У меня коньяка нет, — испугался Витька. — Только водка, четыре бутылки.
— Фу, — говорят, — как неинтеллигентно. Ну ладно, давай водку.
Взлетели. Облака внизу, небо голубое, стюардесса длинноногая колготками шуршит.
— Девушка, — Витька говорит, — у вас пива нет? — И по ножке ее проводит.
Девушка глазами стрельнула, вышла. Приходит летчик, кавказец, Витьку за горло — хвать!
— Ты что, — шипит, — к моей жене пристаешь! Сейчас секретный люк открою и выкину!
Витьку в жар бросило. Руки поднял — сдаюсь! Я просто пива спросил, с похмела.
Ладно. Летчик ушел, Витька перед девушкой извинился. Сидит, трет горло, тихо радуется, что живой остался. Даже воды попросить боится. Но девушка догадалась, принесла бутылку боржоми.
Прилетели в Москву. Подгоняют интуристовский автобус. Витька со всеми садится, крутят по Москве с экскурсоводом, приезжают в гостиницу. Выходит, чемоданчик между ног ставит, закуривает, оглядывается — первый раз в Москве, рядом Красная площадь, Кремль видно — добрался до столицы! Теперь надо в Ногинск пробираться.
Вдруг его под руки: пройдемте! Завели куда-то, обыскали, документы на стол выложили: почему вы с иностранной группой вместе оказались? Кто такой? Откуда? С какой целью в Москву прибыли?
У него была командировка в Ногинск от Гатчинского исполкома. Витька чего-то мемекал, плел, чтобы авиаторов не подвести, его заперли в комнате без окон — сиди, думай и не смей врать! Мы всё проверим! На следующий день выпустили.
Добрался до Ногинска, получил машину, тормоза-сцепление проверил, на трассу выехал — ну, думает, пришла пора свои деньги возвращать. И точно: стоит женщина с дочкой — милый, подвези!.. Пока до Ленинграда добирался, сто рублей заработал. Кого на рынок, кого с рынка, кто на похороны опаздывает, кто от мужа убегает, кто с любовницей кутить едет. Веселая трасса. Сто рублей насшибал, а на билет потратил сто сорок. Сорок рублей до сих пор не дают ему покоя. Я его утешил словами из песенки, которую любит напевать мой зять Скворцов: «По блату, по блату, спалили немцы хату!»
