Вру как по маслу и не краснею. Врун!
Говорили о нашей пьесе, ругались из-за сюжета, хулили Чехова, Достоевского, Толстого, Костю Мелихана, хвалили Зощенко, Ивлина Во, Курта Воннегута, О. Генри и друг друга. А потом оказались в кафе «Родничок» на Приморском шоссе возле залива, где и напились сухого вина под завязку.
Поздним утром сидим, опохмеляемся. Дождь, тоска. Пора домой ехать. Ни черта не написали!
Вдруг Ольга от калитки идет. Вид решительный. Сейчас мне будет, говорю.
Входит.
— Немедленно собирайся, — Ольга говорит. — Я с работы отпросилась. Негодяй! Так он пьесы пишет. А я, дура, уши развесила… Как чувствовала…
Я попробовал хорохориться, но Ольга зонтик в руке сжала:
— Не зли меня лучше! Собирайся! — И вышла на крыльцо. Собрался, вышел. — Больше ты сюда не поедешь!
Такой вот штопор. Не подарок я. Ох, не подарок.
Сегодня дежурю в ОТХ. Съел кочан капусты — угостили водители. Во рту горько. На душе мрак.
Пишу «Шута». Сопротивляется гад. Давлю с переменным успехом.
Надо чтобы мыслей было больше, чем ненаписанных повестей и романов, — так нас учит журнал «Литературная учеба».
19 ноября 1983 г.
Вчера меня приняли в Клуб молодых литераторов при Ленинградской писательской организации. Высоко оценили рекомендацию А. Житинского. Честно говоря, было приятно. И до сих пор приятно. Как же! Уже есть официальный значок цехового братства. Привел меня в этот самый КМЛ Спичка. Я трясся от страха — молодой литератор в тридцать четыре года! Аркадий сдал меня на руки заведующему клубом, бывшему сокурснику по университету, со словами: «Принимай молодое дарование, ядрена мать!»
Конечно, это всё ерунда: писать за меня никто не станет. «Работать и работать!», — как поучал В. Конецкий. Он говорил немного другими словами, но в переводе на печатный язык звучит именно так.
Мы поставили выпивку. Какой-то нетрезвый поэт читал в нашу честь стихи.
Клуб молодых литераторов дает командировки сроком до месяца по Союзу. В любой район, кроме курортного Юга. Может, выберусь в Мурманск и милую мне с детства Кандалакшу.
Я выпил стакан «Ркацители» и вечером еще поработал над «Шутом». Недоволен языком, сюжетом и героями. Их пятнадцать. Каждого хочется дать четко, выпукло. Но прихожу к выводу, что придется жертвовать: главных четко, остальных пунктиром.
В Клубе юмористов будет платный концерт. Я заявлен со своей «Динь-дзинь». Бутмин развернул кипучую деятельность по рекламе: билетов и контрамарок уже нет, а ленинградское радио каждый день объявляет и приглашает на концерт, который состоится в Клубе железнодорожников.
