Наша беседа продолжалась недолго. Примерно через час Константин Федорович попрощался. Вскоре по телефону куда-то вызвали и Николая Александровича Романова.
— Ждите звонка, — предупредил он меня, собираясь уходить. — Если я не смогу быстро вернуться, к Мехлису вас проводит старший инструктор.
Оставшись в кабинете заместителя начальника управления кадров один, я включил радио. Круглый репродуктор сначала чуточку похрипел, покапризничал, затем разразился бодрым военным маршем. За маршем пошли песни, главным образом довоенные, неоднократно звучавшие по радио в мирные дни. Потом диктор ровным, хорошо поставленным голосом стал читать очередную сводку Совинформбюро. Она, как и в предыдущие дни, была тревожной. Сообщалось, что на дальних и ближних подступах к столице продолжаются тяжелые оборонительные бои, назывались некоторые хорошо знакомые мне, москвичу, населенные пункты, оставленные нашими войсками. И все же уверенный голос диктора, передаваемая по радио музыка как-то ободрили меня, я знал, верил, что Москва выстоит, выдержит натиск врага.
Продолжая слушать радио — теперь диктор рассказывал о героическом труде москвичей для фронта, для победы, — я записал в блокнот некоторые самые важные, на мой взгляд, сведения. Мысленно рассудил: «Пригодятся. Кое-что можно будет использовать в ходе партийно-политической работы независимо от того, где придется воевать. Боевой обстановкой под Москвой и положением в самом городе интересуются на всех фронтах».
П. А. Романов вернулся уже вечером. Снимая шинель, спросил:
— Не вызывали? Никто не звонил?
— Нет.
— Придется еще ждать.
Вызов последовал незадолго до полуночи. Вместе с Романовым мы вышли на улицу. Было морозно. Мела поземка. Погода казалась более суровой еще и потому, что в городе совершенно темно — ни одного освещенного окна. Поеживаясь от обжигавшего лицо ветра, торопливо зашагали в сторону улицы Кирова. Время от времени в кромешной тьме вспыхивали слабые огоньки спичек или карманных фонариков — это патрули проверяли у прохожих документы. Несколько раз пришлось предъявлять свои служебные удостоверения и нам.
— Почему мы идем пешком? До улицы Кирова можно было бы гораздо быстрее доехать на метро, — заметил я.
— Поезда метро сейчас не ходят. Станции используются в качестве бомбоубежищ.
Начальник Главного политического управления армейский комиссар 1 ранга Л. 3. Мехлис принял нас почти тотчас же. В его кабинете царил полумрак, потому что горела одна лишь настольная лампа. Мы четко доложили ему о прибытии.
