— Вас действительно это волнует?
— Да как сказать… Не то чтобы очень сильно, но иногда задумываюсь над тем или иным аспектом окружающего бреда… Впрочем, о чем это мы с вами говорим? Хорошо, что нас никто не слышит. Двое молодых людей — и такие мрачные неуместные разговоры. Простите меня, я не должен был затрагивать эту тему…
— Ну что вы! — в свою очередь принялась оправдываться Кайса. — Это я первой затронула данную тему, рассказав вам о причине моей задержки.
Возникла неловкая пауза.
Девушка робко отпила немного лимонада из своего стакана.
— Слишком сладкий напиток для меня… — она сокрушенно покачала головой.
— Я закажу вам что-нибудь другое! — спохватился Нурминен, делая знак официантке.
— Не стоит беспокоиться…
— Нет, я настаиваю.
Подошла давешняя грустная женщина, и Лаури попросил ее принести несладкий чай со льдом.
В ожидании заказа Нурминен украдкой поглядывал на спутницу, силясь понять, кто она на самом деле, о чем думает, чем живет, что ее интересует, а что, наоборот, оставляет равнодушной? Любой незнакомый человек — вещь в себе, причем — очень опасная вещь, потому что никогда не знаешь, как он себя будет вести, если ты попадешь в ситуацию, когда окажешься всецело зависимым от него. Ну, а если незнакомый человек — женщина, которая, к тому же, тебе симпатична, то нужно быть осторожным вдвойне: рана, которую ты способен от нее получить, может не заживать годами…
— Почему вы выбрали для встречи именно это кафе? — нарушил, наконец, неловкое молчание Лаури. — Знаете, я даже поначалу подумал, что вы…
— Продолжайте же, продолжайте… Ну вот, снова замкнулись в себе! Что ж, я скажу за вас. Очевидно, что это кафе исключительно для женщин-активисток братства «Белых сестер», так ведь?
— В общем-то, да…
— И вы думаете, что я — одна из них?
— Мне кажется, что вы все-таки не такая… Во всех этих женщинах есть что-то… мужское, что ли… Вы же — настоящее воплощение женственности.
Кайса звонко рассмеялась:
— Спасибо за комплимент! Я захожу сюда только потому, что тут на меня меньше всего обращают внимания из-за респиратора и не тычут пальцем, как в других частях города.
— Да, я вас, кажется, понимаю…
— Здесь мой внешний вид никого особо не волнует. Все эти женщины… они хорошо понимают, что значит быть не такими, как все, и именно это роднит меня с ними… Знаете, вы очень странный человек, Лаури, странный и интересный. Я впервые встречаю такого собеседника, как вы.
— Чем же я так странен?
— Вы говорите о вещах, о которых девять мужчин из десяти на вашем месте ни за что бы не заговорили, даже если бы их при этом пытали раскаленным железом.
