где блестят кинозвезды надменные, вожделенные,
невесомые, словно обожествленный картон.
А за всем этим — стужа, бон-тон,
дно, клоака, бессильная злоба,
преступленье, позор, мотовство,
вихрь отчаянной схватки…
— А здесь? Ну а здесь — ничего.
Здесь — покорность. И каждый, не зная пути своего,
выбирает его без разбора, в слепом беспорядке…
За этой сменой волн, бегущих без конца и остановки,
я знаю, есть дороги для поступи героев,
и руки добрые, что машут, провожая, благословляя
людей великой грезы, шагающих по следу пророков, гениев необычайных…
Там есть борьба, которой ты не знаешь,
но рвешься к ней конем, привязанным весь день у пешеходной
дороги, по которой бредет толпа видений, надежд и обещаний,
порой неуловимо оживляя
пейзаж холодный…
И молча
ты слушаешь, как ветер в скалах бродит, поет за их грядою,
следишь за сменой волн, бегущих без конца и остановки,
за этим горизонтом постоянным,
за белой полосою, оставленной винтами судов ушедших,
как будто за мечтою беспредельной,
где гаснут последние гримасы иронии бесчинной,
и на краю туманном
ты видишь контур корабля, который не взял тебя с собою.
