— Хорошо. — Джеффри и не пытался скрыть свое изумление. Он видел, что с братом творится что-то неладное, и хотел бы разобраться в причинах.
— Понимаешь, я что-то засиделся на месте. А из машины я могу и не выходить. — Патрик старался говорить легко и небрежно, но ненавидел себя за фальшь, звучавшую в голосе. Он понимал, что Джеффри может догадаться о его переживаниях.
— Мы это уладим. Я все устрою. Значит, я звоню Бет завтра? — Он вопросительно посмотрел на брата, ожидая его одобрения. Тот лишь кивнул головой.
Грейс с умилением смотрела на разговаривающих мальчиков.
Она всегда называла своих сыновей мальчиками, хотя Джеффри недавно исполнилось двадцать, а Патрику скоро будет двадцать пять. Несмотря на то, что перед ней сидели взрослые мужчины, она все еще видела в них неповоротливых карапузов с замазанными зеленкой коленками. Они всегда очень шумно играли вместе. Если в доме стояла тишина, то это означало, что они замышляют что-нибудь недоброе: то прячутся под столом на кухне, чтобы потом выпрыгнуть и до смерти напугать кухарку, то отпиливают ножку у кресла в библиотеке, то экспериментируют со спичками. Грейс улыбалась про себя, вспоминая детские проказы Патрика и Джеффри. Почему все не может оставаться таким, как несколько лет назад? Девять лет назад. Грейс печально вздохнула. Сыновья, как по команде, посмотрели на нее.
— Ты все слышала? — Джеффри округлил глаза.
— А разве вы обсуждали что-то тайное? — с невинным видом ответила Грейс. — Я уже привыкла к тому, что мои большие мальчики назначают девочкам свидания, так что вы меня не удивили.
— Ах, мама, ты всегда зришь в корень, — засмеялся Патрик.
Грейс удивил такой неожиданный приступ веселости. Неужели эта незнакомая Робин оказала на него такое влияние? Не принесет ли это ему дополнительных страданий? — пронеслось у нее в голове.
Но сам Патрик не загадывал на далекое будущее. Были времена, когда он пытался представить себе свою жизнь лет через двадцать. Он строил догадки и предположения, одни безумные планы за другим, но это не помогало ему развеять пелену, покрывавшую вожделенное будущее. Сейчас ему не хотелось гадать, что принесет завтра. Придет новый день, и он увидит ее. А что будет дальше, уже не важно.
Робин совсем не удивилась, когда к ней в комнату влетела румяная Бетти и закричала:
— МакКойны приглашают нас погулять!
— Не шуми ты так, — поморщилась Робин. — Мои барабанные перепонки не выдержат.
— Ты понимаешь, что это значит? Джеффри ни разу не звонил мне в университет, а сегодня меня вызвали в секретариат и сказали, что меня спрашивает какой-то необыкновенно приятный мужской голос. Это был он. — Бетти закружилась по комнате. Робин молча наблюдала за ней. — Так что готовься, сегодня к пяти…
