А теперь история, простая история. Все дзенские истории очень простые. Если вы понимаете их, они кое-что сообщают вам. Если вы не понимаете их, тогда они остаются беззвучны.
Все великие мастера использовали притчи в качестве способа передачи послания, потому что притчи формируют понятный образ. Образ этот не абстрактен, и он проникает прямо в сердце. Он немногословен, но многое раскрывает. Чтобы понять его, вам не нужно прибегать к помощи ума — притча ясна сама по себе.
Муcо, народный учитель, один из самых прославленных мастеров своего времени, в сопровождении ученика покинул столицу и отправился в далекую провинцию.
У реки Тенрю им пришлось целый час ждать, прежде чем они смогли взойти на паром.
Когда они уже отплывали от берега, какой-то пьяный самурай вскочил на переполненный паром, едва не потопив его. Пока маленькая лодка пересекала реку, он шатался, от чего лодка угрожающе раскачивалась.
Пьяный самурай… Возможно, он не был пьян буквально. Дело в том, что самурай пьян всегда — он одержим силой. Самурай — воин. Он опьянен алкоголем собственного эго. Он не пьян буквально — это здесь не важно. Может, он и был пьян — но пьян как все те, кто одержим властью.
Чем сильнее ваша тяга к власти, тем менее вы осознанны — только бессознательное стремится к власти. Осознанность живет настоящей жизнью. Осознанность не интересуется властью — какая в ней польза?
Польза власти в том, что однажды она позволит вам жить. Сначала вы копите силы — они могут быть заключены в деньгах или в мечте. Сначала вы готовитесь: обретение власти — это подготовка к тому, чтобы потом, в один прекрасный день начать жить.
…пьяный самурай вскочил на переполненный паром, едва не потопив его. Пока маленькая лодка пересекала реку, он шатался, от чего лодка угрожающе раскачивалась.
В страхе за своих пассажиров паромщик умолял его стоять спокойно.
«Мы здесь как сельди в бочке!» — грубо сказал самурай.
Затем, указав на Мусо, добавил: «Почему бы нам не сбросить этого бонзу?»
Бонза значит дзенский священник, дзенский монах.
Это очень красивая история. Дай политикам волю, они истребили бы всех религиозных людей на планете, всех до одного. Они предали бы их смерти, сбросили с лодки, потому что религиозное сознание — единственный противник политики. Чем более религиозным становится человек, тем менее привлекательной становится для него политика.
Политики стремятся к власти, а религиозные люди не стремятся ни к чему. Все, чего хочет религиозный человек, — это жить здесь и сейчас, но политики все время готовятся к некому будущему — будущему, которое никогда не наступит. Политики постоянно гоняются за утопией… за некой мечтой. Но она никогда не сбывается.
