В подобном клубке интриг на роль посланца нужно было выбрать человека, вызывающего к себе доверие. Именно такой человек и доставил последнее письмо из Самарканда – это был монгол по происхождению, который проявил себя при обороне Андижана, защищая ходжу Кази. Ему Бабур поверил. Больше того, он спешно отправил монгольского гонца в Ахси, к своему брату Джахангиру, чтобы заверить его в строгом следовании условиям договора, по которому вся Ферганская долина отходила Джахангиру, а Бабур возвращал себе Самарканд.
«Я сам выступил в поход на Самарканд во главе своего войска. То было в месяце зу-ль-када[12]».
До сих пор Тигр во всем полагался на советы своей бабушки. Но он никогда не мог воздержаться от искушения выступить на врага, почти не имея военной поддержки.
Если говорить о Европе, подобные поступки были вполне в духе юного шевалье де Байяра. Однако Байяром руководил незамысловатый кодекс западного рыцарства, предписывавший обнажать меч в интересах своего короля и во славу Бога. Ответственность уроженца Азии была неизмеримо большей. Традиции обязывали Бабура заботиться о каждом, кто находился у него в подчинении, – о воинах его армии и таджиках, населявших города долины. Наследие монгольских предков предписывало ему управлять страной, придерживаясь Ясы великого Чингисхана, хотя самого Бабура в большей степени привлекали законы шариата – основы ислама. Безжалостный эмир Тимур раз и навсегда разрешил противоречие между двумя традициями – монгольскими законами и исламом, – допуская лишь формальное выполнение их требований на время воплощения своего грандиозного замысла по созданию в Самарканде нового центра среднеазиатской культуры. Тимур замыслил основать в Азии новый Рим, который был призван служить оплотом против кочевых племен и ограничить влияние Китайского Дракона, чей престол он надеялся позднее подчинить себе. Теперь китайское присутствие распространилось до Кашгара и Тибета, находившихся всего в нескольких днях пути от родной долины Бабура.
Итак, стремясь воплотить волю Аллаха и чувствуя на себе ответственность за «нашу страну и наш народ», которые еще не были нацией в полном смысле слова, Бабур чувствовал себя призванным восстановить распавшийся доминион Тимура – культурное государство, сосредоточенное вокруг Самарканда. Стремясь овладеть этим городом, Тигр не просто искал безопасного убежища, но пытался выполнить своего рода долг и осуществить мечту Тимура. И не задумывался о том, возможно ли это.
