Они вплотную подвели Рахманина к красному фабричному зданию дореволюционной постройки. Скорее всего это был гвоздевой или замковый завод или молотковая фабрика. Он весь был обнесен старым кривоногим забором со старой кривоногой колючей проволокой.
Пальцы залетели за спину здания и скрылись где-то в высоких пыльных кустах в середине того же кривоногого забора.
Забор был обложен глухой крапивой и репьем. В одном месте через крапиву шла твердая, вся перекрученная тропинка. Рахманин пошел по ней и сразу оказался у роскошной полутораметровой дыры в заборе.
Дальше он увидел глухую огромную стену с одной-единственной полузаваленной дверью. Наверное, это был вход в котельную. Тяжелая железная дверь была прикрыта до половины кустами пустырника.
Рахманин не собирался туда заглядывать. Но вдруг услышал шум позади себя на тропе. Шла группа людей.
«А если это не молотковый завод, а секретный почтовый ящик? — подумал Рахманин. А если здесь производят не кувалды, а штыки для армии? Меня же арестуют к чертовой матери и сдадут в милицию».
Он шагнул к двери в подвал и, почти прижавшись к стене, стал опускаться по лестнице вниз. Получилось так, что последней в подвале оказалась его голова.
Когда он чуть-чуть привык к подвальному полумраку, его охватил ужас. Подвал напоминал слегка подсвеченный аквариум, в котором плавали… УЖАС… КАРАУЛ… И надо было бы бежать оттуда… к чертовой матери, без оглядки… А Рахманин почему-то сделал наоборот. Он деловито пошел вдоль трубы по стене, осматривая и шатая заржавленные вентили.
А все фигуры в подвале, наоборот, вдруг замерли. И Стеклянная Кукла, и Девушка с Красным Пятном, и Большая Обезьяна с Бритвой, и Черная Простыня, и Желтый Глаз, и Пятиметровая Кобра, и многие, многие другие.
Дойдя до старого угольного котла, который не работал уже больше тысячи лет, Рахманин деловито бросил туда несколько лопат угля и пошел к выходу. На всякий случай взяв лопату с собой. У самого выхода он случайно ткнулся головой в какого-то не успевшего обскользнуть его монстра и почувствовал упругое и твердое сопротивление.
Монстр, очевидно, задержался на пути Виктора не случайно, не случайно затвердел на тысячную долю секунды, он что-то хотел то ли узнать, то ли показать Рахманину. И Рахманин понял, что есть очень большая сила в этом бредовом сгустке материи.
Но сделал вид, что ничего не понял. Он брезгливо замахал руками, как человек, в лесу случайно налетевший на большое полотно паутины, что-то пробурчал сердитое типа:
