Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы | страница 30
Проснулся он весь мокрый и встревоженный от скрипа двери. Она медленно плыла в пространстве комнаты. Кто-то тихо входил.
Рахманин напрягся на диване: что-то происходит… что-то случается. Вот показалась белая рука, вот в комнату вошел похоронный костюм. В костюме был человек Александр Павлович Молоко.
Рахманин дико вскрикнул, заметался по комнате. Потом вскочил на подоконник и сиганул вниз.
— Не возьмете!
Он недолго путался в кустах под окном… бежал. Во время бега жить не так страшно. Ему казалось, что этот страшный человек в костюме бросится и поплывет по воздуху за ним, схватит его своими страшными малоподвижными белыми руками, и тогда… что будет тогда, Рахманин не знал, но и не очень стремился узнать.
Он пробежал мимо хозяйственных построек во дворе и выскочил на главную аллею.
Как раз появилась милицейская машина с любимым Лютым и спокойным Матвеенко. Они остановились около Виктора.
— Ну что? Как дела? — спросил Матвеенко. — Все в порядке?
— Более чем, — ответил запыхавшийся Рахманин.
— Ты провел опрос свидетелей?
— Да, да, — отвечал Рахманин. — Конечно. Самого покойника чуть не допросил, да нервы сдали. Поехали отсюда.
Матвеенко очень хотелось узнать подробности. Но при Лютом он не стал.
Машина двигалась в сторону Москвы по чудесным российским пейзажам, мимо дубовых рощ, грибных перелесков, широких рек и заросших речушек, порою над огромным песчаным карьером, порою чистым придорожным лесом, а позади поднималось облако на полнеба. Оно чернело, наливалось грозой, и облако это было Александром Павловичем Молоко.
— Анатолий Петрович, — спросил Рахманин, — на кого это облако похоже?
Матвеенко обернулся и посмотрел:
— На колотушку для картошки.
Больше почти до самой Москвы они не разговаривали.
Где-то, когда уже ехали по Москве, Лютый «порадовал» их еще одной историей.
— Чего только не бывает на свете. Вот у нас под Термезом одна змея влюбилась в военного.
— Где это у вас под Термезом? — перебил Матвеенко. — Ты же у нас из Винницы.
— Под Термезом, где я служил. Хотите расскажу?
— Давай рассказывай, — велел Матвеенко.
— Был у нас один новичок из Кемерова. Все время в карауле стоял, больше всех.
— Что, любил стоять? — спросил капитан.
— Бог его знает. То ли любил стоять, то ли неспорил, когда его в караул ставили. А может, то и другое. Только, как ни проедешь мимо, он на посту с карабином столбом стоит. И вот в него змея влюбилась, маленькая такая гюрза. Она все время на него смотрела. А однажды скользнула ему на плечи и шею обвила. Он испугался, стал ее сдергивать. Она его ужалила. Пошли на пост его менять, а он уже мертвый.
