Битва за Запорожский плацдарм продолжалась и в последующие дни. Важным этапом стало 10 октября. В этот день рано утром начался новый, решительный штурм укреплений. Это был самый тяжелый день для 8-й армии, моих боевых товарищей: они продвинулись всего на 1-2 километра и вновь понесли большие потери. Боеприпасов враг не жалел, сбить же его бетонированные огневые точки было крайне трудно. Освободить Запорожье и ликвидировать плацдарм удалось лишь 14 октября.
Но все это было уже без меня: я оказался во фронтовом госпитале. Об участии в сражении под Запорожьем мне в свое время довелось написать и напечатать в газете "Уральский университет" (7 мая 1975 года) очерк "Третья атака". В мае 1980 года в связи с 35-й годовщиной Победы я, как и многие другие ветераны 88-й Запорожской, трижды орденоносной гвардейской дивизии (бывшая 99-я стрелковая, несколько раз отбивавшая в июньские дни 41-го у немцем Перемышль), был приглашен в Запорожье на праздничные торжества и впервые, столько лет спустя, прошел по улицам и площадям этого красивого днепровского, с легендарным островом Хортица города, до которого тогда, в 43-м, не дошел совсем немного. Увы, теперь это все в другом государстве! Там у меня взяли и опубликовали интервью-воспоминание.
Лечение мое вначале проходило сложно. Трудно было ходить, ибо расстроился вестибулярный аппарат, приходилось держаться за стенку, за все, что встречалось на пути. Усиливались головные боли и шумы - последствия контузии, плохо стало со зрением. Но в итоге все обошлось. Через месяц остались лишь общие, вполне терпимые головные боли да все же периодически возвращающиеся шумы. Черепная рана заживала. В связи с организацией в госпитале большой партии выздоровевших попросился на фронт. К сожалению, направили нас не в нашу, а в другую армию, 52-ю, не гвардейскую, в 166-ю стрелковую дивизию; 52-я армия, которой командовал генерал-полковник К. А. Коротков, в то время, как и 8-я гвардейская, входила в тот же фронт.
Ко времени моего возвращения на передовую фронты были переименованы. Юго-Западный фронт стал 3-м Украинским. Меня зачислили в минометную роту 548-го стрелкового полка. Ротный, узнав, что я учился в училище, изучал побочно 82-миллиметровый миномет, и, вероятно, учитывая мое "унтерское" звание и боевой опыт, назначил меня командиром расчета (отделения). Чуть ли не в тот же день я был просто, по-военному назначен комсоргом роты. Удивительного в этом ничего не было, поскольку пополнение составило больше половины этого обескровленного в предыдущих боях подразделения, а комсомольцев со стажем было не так-то много. Так неожиданно у меня появилась вторая фронтовая функция.
