Пацци Джованни де — сын Якопо.
Пацци Франческо де — сын Якопо.
Пацци Гульельмо де — сын Якопо.
Перетола Зороастро да — изобретатель, авантюрист и друг Леонардо.
Перуджино Пьетро — художник, старший ученик Верроккьо.
Полициано Анджело Амброджини — поэт и доверенный друг Лоренцо Медичи.
Поло Аньоло ди — старший ученик Верроккьо.
Пульчи Луиджи — поэт и сатирик, друг Медичи.
Раффаэлло — кардинал и племянник Папы Сикста IV.
Ридольфи Антонион — друг Медичи.
Сальтарелли Джованни — брат Якопо Сальтарелли.
Сальтарелли Якопо — натурщик.
Сальвиати Франческо — архиепископ Флоренции.
Сансони Риарио Раффаэлло — см. Раффаэлло.
Симоне Франческо ди — помощник Верроккьо.
Скала Бартоломео — гуманист и друг семьи Медичи.
Смеральда — служанка Верроккьо.
Стуфа Сигизмондо делла — друг Медичи.
Сфорца Лодовико — брат Галеаццо, герцога Миланского. Известен также как Моро — Мавр; это прозвище он получил за смуглый цвет кожи.
Тиста — ученик Верроккьо и Леонардо.
Торнабуони Марко — молодой флорентийский патриций.
Тосканелли Паоло ди Поццо — лекарь, астроном и географ.
Уго — ученик Тосканелли.
Унгермамет — сын Уссуна Кассано.
Уссун Кассано — царь Персии.
Фарис — евнух-мамлюк, эмир.
Франческо Неаполитанский — лютнист.
Хилал — евнух-мамлюк, эмир.
Работы Леонардо да Винчи цитируются по изд: Леонардо Да Винчи. Избранные произведения: В 2 т. СПб.; М., 1999.
Большая птица первый начнет полет со спины исполинского лебедя, наполняя вселенную изумлением…
Леонардо да Винчи
А он все вглубь и вглубь неспешно реет,
Но это мне лишь потому вдогад,
Что ветер мне в лицо и снизу веет.
Данте Алигьери
В прозрачных сумерках Амбуаза, городка во Франции, маэстро Леонардо да Винчи сидел перед слабым огнем камина и по одной бросал в его рыжеватые сполохи страницы самого ценного из своих рукописных «кодексов»[1]. Пламя шипело, когда из свежего зеленого дерева рождались капли и, пощелкивая, умирали от жара; а страницы свертывались, как цветы на закате и темнели, охваченные огнем.
Хотя у Леонардо и оставались еще силы, он чувствовал близость смерти. Не умерла ли уже его правая рука? Она недвижимо висела, покоясь на колене, чужая, бесчувственная. Хорошо хоть последний удар не затронул левую руку; он все еще мог немного рисовать, хотя последнюю картину, обнаженного и чувственного Иоанна Крестителя, заканчивал под его наблюдением юный ученик и компаньон Леонардо Франческо Мельци.
Тусклый свет сочился сквозь высокие узкие окна, дробясь в концентрических розетках, как в плохо шлифованных призмах; вдали виднелись луга и деревья, тающие в зеленом сиянии, — там была река Амас. Белоснежные стены большой спальни закоптила сажа от какого-то опыта Леонардо — а их было в эти дни не много, потому что, хоть ум Леонардо был быстр и по-прежнему полон идей, тело изменяло ему, как слишком туго натянутая веревка блока, не выдерживающая большого напряжения. Книги, бумаги и свитки были сложены вдоль стен и на длинных полках; на столах и на полу лежали карты, чертежи, инструменты, линзы и кое-какие другие вещицы его изобретения: калориметр для измерения расширения пара, высокие, странной формы сосуды для гидромеханических исследований, весы с посеребренными полукруглыми рамами, гигрометр, чтобы замерять влажность воздуха, кривые зеркала и устройства для демонстрации затмения в соответствии с идеями, высказанными Иоаннесом де Сакробусто в его книге «Сфера Мира».
