Старая коробка лифта наконец со стоном остановилась. Как раз в тот момент, когда Хокинс потянулся к ручке двери, чтобы откатить ее в сторону, она сделала это — скользнула рукой в его штаны, под исподнее, вниз по бедру.
Твою мать. Он понимал, что она делает: следует линиям его татуировки, — но это лишь приведет ее в то место, куда ей двигаться точно не стоит, и навлечет на них кучу неприятностей.
— Кэт, прекрати сейчас же. — Он схватил ее за руку, но в ответ она лишь захихикала — что было определенно лучше слез. — Ладно, детка. Вечеринка закончена. Пошли. — И тогда он задумался: когда в последний раз он пытался заставить женщину вынуть руку из его штанов? Никогда, наверное.
Пытаясь одновременно управиться с ней и с дверью лифта, молясь, чтобы она снова не начала плакать, Хокинс умудрился снять ее с плеча прежде, чем она либо причинила бы ему какой-то ущерб, либо возбудила его так сильно, что он перестал бы задаваться вопросом, умно или нет заниматься с ней любовью.
Мысль даже не успела до конца сформироваться в его голове, как он застыл. Когда это он перестал «заниматься сексом» с ней и начал «заниматься любовью»?
Господи Иисусе. Он просто не мог быть таким дураком.
— Не целуй меня, Кристиан, — взмолилась она, снова привалившись к нему и оказывая чрезмерно возбуждающее давление на все его тело: «от носа до кормы».
Против воли и наперекор каждой капельке здравого смысла он посмотрел вниз — на ее губы.
Вздохнул.
Нет, он не собирается ее целовать. Он собирается доставить ее наверх, в ее квартиру. Сейчас же. Стараясь удержать эту цель в голове, он подтолкнул ее к лифту и, оказавшись внутри, нажал кнопку пятого этажа.
Закряхтев и затрясшись, лифт пополз вверх. Кабина была маленькой, невероятно маленькой, но он изо всех сил старался оставаться на своей стороне и удержать ее на другой, положив ладонь на нейтральную часть ее тела — место между ключицей и грудью.
Ему была необходима некоторая дистанция. И небольшой передых. Сегодня ночью был убит человек — ему нужно прочистить мозги и начать думать, почему это произошло.
Лифт наткнулся на какую-то неровность и прежде, чем ему удалось остановить ее, Кэт снова оказалась в его объятьях.
Он не понял, как. Он ведь буквально держал ее на расстоянии вытянутой руки.
— Пожалуйста, не целуй меня, — прошептала она. Голос ее был мягким, хрипловатым, звучал немного надрывно. Словно они за последнюю пару часов уже выцеловали друг из друга всю начинку.
