— Ты участвуешь в гонках?
— Исключительно на незаконных основаниях, так что не кричи об этом на каждом углу, ладно?
— Хорошо. — Да поможет ему Господь. Она вытащила нож, а он даже не сомневался, что она воспользуется им. Он не мог и предположить, что это как-то улучшило бы их ситуацию — наоборот. По телу прокатилась дрожь, отчего он почувствовал себя ужасно глупо. Ее не трясло, даже руки не дрожали. Она наблюдала за Джино и его парнями.
Банда панков исчезла за ближайшим поворотом и она повернулась к нему, все еще улыбаясь, и прикоснулась ладонью к его лицу. Она задрала голову, улыбка ее стала шире.
— Я знала, что ты похож на Крида. Кид никогда не говорил этого, но я сразу увидела.
— И кто такой Крид? — Ему понравилось ощущать ее руку на своем лице, но он едва ли успел насладиться этим чувством — так быстро она ее убрала.
— Крид Ривера правил на этих улицах, еще когда Джино жил со своей мамочкой.
Это объяснение лишь привело его в еще большее замешательство.
— Это, конечно, лишь догадки, но Джино выглядит старше меня.
Это его рассмешило.
— Знаю, — сказал она, по-прежнему ухмыляясь. — Разве люди не смешные? Он смотрит на тебя и отступает потом, что его мозг говорит ему, что ты — Крид, в то время как его глаза говорят, что ты никак не можешь быть им. Ты моложе его. Поразительно.
Поразительно — почти также поразительно, как и ее улыбка. У нее была прекрасная улыбка: губы не были пухлыми, но выглядели очень мягкими, у нее были симпатичные зубки — из тех, по которым хочется пробежать языком. Ему бы хотелось, чтобы она сняла свои солнечные очки и кепку. Так он мог видеть лишь ее щеки, ее рот и ее нос, изящный, симпатичный носик. Но этого было недостаточно. Он хотел увидеть ее глаза.
— Сколько тебе лет? — спросил он, удивив себя тупостью вопроса. Ему хотелось узнать, но спрашивать он не собирался.
— Я старше, чем ты, вероятно, думаешь, — сказала она, отворачиваясь и открывая дверь грузового лифта.
Он даже не заметил, когда тот приехал, что откровенно изумило его, потому что внутри находилась одна из самых потрясающих тачек, что он видел — лаймового цвета Додж Челленджер с черной гоночной полосой, протянувшейся через капот.
— Это значит, что тебе не пятнадцать? — спросил он.
Она рассмеялась, словно не могла поверить в его слова.
— Ты думал, мне пятнадцать? — Она зашла в лифт и жестом пригласила его последовать за собой.
— Да, — кивнул он, забираясь следом.
— Ну, ты ошибся почти на пять лет. На следующей неделе мне будет двадцать.
