Боже правый. Его бедра снова пошли вверх, и он сильнее ухватился за сиденья. Неудивительно, что он влюбился в нее в девятнадцать. Он была ведьмой с волшебным зачаровывающим ртом.
В своем нежном насилии она была совершенно безжалостна, и он быстро переместился в состояние, близкое к нирване: тело наполнилось наслаждением, двигаясь в ритме, установленном ею, все здравые мысли взяли продолжительный отгул.
Но всегда есть такой момент, когда мужчине все же стоит вернуться к реальности ради блага своей женщины, и для него этот момент настал.
— Кэт, — сказал он, голос был хриплым, тело напряглось сильнее, строительное перекрытие. — Кэт…
Она должна была понимать, что в скором времени произойдет: как он не старался, он уже достиг безошибочного ритма, а ощущения были так хороши, так сладки и так глубоки, словно его тело ожило, потому что она подключила его к сети с низким напряжением.
— Кэт…
В ответ лишь ее рука скользнула по его плечу к лицу. Она осторожно провела пальцем по его губам, молча говоря «тсссс», и он поймал палец ртом.
Этому невозможно было сопротивляться. Это было идеально — один из тех моментов, когда фантазия воплощается в жизнь, а тело и разум становятся единым телом. Он посасывал ее палец, а она посасывала его, мир вокруг превратился в единый чувственный поток, внутри которого они идеально дополняли друг друга, внутри которого чувства были слаще, чем что бы то ни было.
Она должна была любить его. Он чувствовал ее любовь каждой клеточкой своего тела.
Взяв ее за руку, он отпустил ее палец и пробежал языком к центру ее ладони. Пососав внутреннюю сторону запястья, он начал ласкать ее предплечье, подтягивая ее наверх, пока она наконец не освободила его, отдав губы в его распоряжение. Он хотел этого поцелуя больше всего на свете. Он хотел бы покрытым ею.
Он устроился на сиденье чуть глубже, облизывая ее губы, чувствуя на них свой вкус, полностью подчиненный чистому эротизму занятия любовью.
— Презерватив? — прошептал он.
— Нет… не сейчас, пожалуйста, — пробормотала она, потершись об него, пробежав пальцами по его волосам, вдыхая его запах — поглощая его. — Со мной ты в безопасности, Кристиан.
А она была в полной безопасности с ним, в противном случае, он никогда бы не позволил ласкать себя ртом. Что до остального… Он доверял ей, доверял как никому другому. Она была частью его самого. Они оба блестели от пота, их тела горели, словно они расплавлялись, вплавлялись друг в друга. Это ощущение лишь усилилась, когда она подалась вниз, принимая его в свое тело.
