Он не мог винить ее. Умная девушка убежала бы от него так далеко, как только смогла бы. Он был надломлен. Он понимал это и не был уверен, как долго еще сможет скрывать это — а чем дольше они стояли там, тем тяжелее билось его сердце. Что если он все испортил? Господи Иисусе, он даже не был уверен, что сможет самостоятельно вернуться на Стил Стрит. Ему нужна была помощь. Ему нужно было что-то, и он хотел, чтобы этим стала она.
Твою мать. Он не слишком хорошо все это распланировал. Его отец был в таком жутком состоянии, что он просто не мог остаться дома, но он мог пойти к Супермену. Дилан взял курс на Вашингтон, а Куин, проклятье. Куин только что поехал обратно в то единственное место, где Кид сегодня не смог находиться, но Хокинс был поблизости — где-то. Черт, при крайней необходимости сгодилась бы и Скитер. Немного сумасшедшая, но надежная — совершенно точно одна из своих. В некоторых ситуациях Скитер разбиралась даже лучше, чем он сам.
Но он хотел Никки. Боже, как он хотел ее.
Она спокойно окинула его взглядом, серые глаза задержались на его лице, словно оценивая. Это лишал его последних сил. Сегодня он точно не выглядел как человек, с которым стоило бы попытать счастья.
— Пошли, — сказала она, полностью ошеломив его.
Взяв его за руку, она провела его через галерею к двери, расположенной на дальней стене. Когда они вошли, она развернулась и закрыла ее на замок.
— Мы можем спрятаться здесь на пару минут, — сказала она. Он услышал щелчок выключателя, но ничего не произошло. — О, света нет, извини. Думаю, это кабинет, а может, кладовка. Какая-то она маленькая, правда? — Кажется, она нервничала.
Страшно нервничала.
Его ночное зрение было отлично развито, а окно, выходившее в переулок, давала достаточно уличного света, чтобы он прекрасно видел.
Возможно, небольшой кабинет, мысленно согласился он, или кладовка. Около одной стены лежала целая куча произведений искусства, в угол был задвинут офисный стул, около двери стояла вешалка от шкафа, на которой весела какая-то одежда, а под ней — письменный стол.
Его руку она так и не отпустила и, повернувшись, оказалась практически в его объятиях. В таком положении она выглядела очень неуверенной.
— Кид, я…
Подняв руку, он приложи палец к ее губам. Он не хотел говорить, ни о чем. Разговоры ни к чему не приведут. Ему нужен был ее рот, ее тело. Ему нежна была она, совсем близко, до тех пор, пока он не сможет думать.
Именно этого он и хотел — не думать. Он очертил пальцем ее скулу, потом прошелся по носу. Очередная ухмылка скривила уголок его рта.
