В течение последующих семи лет Чарли жил в Модели-три, как в защитном пузыре, пока тот не лопнул в ночь «Катастрофы на вечеринке».
«Ну почему я такой урод?» — думал Чарли, сидя на диване и глядя в большое окно, в надежде увидеть, как возвращаются из школы ребята из соседних домов. Если ему нельзя с ними играть, то хоть смотреть-то можно? Прошло уже пять дней после той вечеринки, а у него по-прежнему все плыло перед глазами.
Недалеко от дома с шумом остановился школьный автобус, который возил учеников в среднюю школу имени генерала Макартура, заслужившего множество орденов и медалей во время Второй мировой войны. Раздвинулась дверь-гармошка, и ребята высыпали на улицу — шумные, веселые, с рюкзачками за спиной и жвачкой во рту. Они громко смеялись и толкали друг друга. Чарли сразу увидел ВП — тот вынул из рюкзачка летающую тарелку и запустил ею в одного из мальчишек.
Чарли помахал ВП рукой. Тот ответил ему ледяным взглядом и быстро повернулся спиной.
— Как ты думаешь, они меня никогда не простят? — спросил Чарли маму. — За то, что висели под потолком?
Он ожидал услышать решительное «нет», но, к его удивлению, мама только пожала плечами, продолжая внимательно следить за событиями в очередном «мыле», которое шло по телевизору. Вообще, за последние дни она сильно изменилась — Чарли едва ее узнавал. Казалось, мать полностью потеряла к нему интерес, что было очень на нее не похоже.
«Это все из-за гриппа», — решил Чарли.
— Со следующего года я хочу ходить в школу. Нормальную школу, — заявил Чарли, когда вся семья собралась за ужином.
— Чарли, мы обсуждали это уже не раз, — ответил Баррингтон. — Я что, снова должен напоминать о вечеринке?
— Но я не виноват! — закричал Чарли. — Говорю же вам, я ничего не делал! Это был огромный паук! Я видел его собственными глазами!
— Чарли, замолчи, пожалуйста, — сказал мистер Бенджамин, потирая виски. — Разговор окончен.
— Нет, не окончен! Днем я не вижу никаких кошмаров, так почему я не могу ходить в школу, как все нормальные дети?
— Да потому что они будут тебя бить! — не выдержал мистер Бенджамин и сразу пожалел о своих словах. — Да, днем ты не видишь кошмаров, но на тебя уже повешен ярлык, Чарли. Ты не такой, как все... и за это дети станут тебя мучить. Они всегда так поступают. А теперь, сынок, будь добр, иди спать.
— Не хочу. Я...
— Чарли. — Голос Баррингтона прозвучал так, словно захлопнулась тяжелая дверь.
Мальчик выскочил из-за стола и бросился вон из комнаты.
