Были с Гавром на лито в Сокольниках – в полуподвале ЖЭКа.
На том самом лито, которое ведёт удивительный карлик Симон Бернштейн, на том самом лито, на котором мы и познакомились с Гавром в июне. Тем далёким летом… четыре месяца назад… в другой жизни…
Миша Файнерман читал свои новые стихи тихим, заикающимся голосом… Меня поразило совпадение настроения, интонации и даже некоторых образов, которые были в его стихах и в моих – осенних, привезённых из Крыма. Особенно про старух в старых пальто, бредущих с кошёлками… Я показала ему эти стихи, я как раз их принесла с собой. Он тоже поразился.
Стихотворение Миши Файнермана
Там, где размокли жёлтые дороги,
полные оплывшей осенней грязи,
видишь – под дождём они идут,
старухи в чёрных пальто.
Каждый их шаг – еле слышный удар
старого колокола, или скрип двери,
которая ведёт на задний двор,
полный мусора и вечерней тоски.
С ними вечно чёрные сумки,
старухи шепчут свою молитву:
Господи, сотвори чудо,
дай нам прожить сегодняшний день.
А вот фрагмент из моего стихотворения, написанного в поезде «Симферополь-Москва», в октябре этого года:
…Небо –
или пелена тумана,
или тоски
подступает к стеклу,
к глазам,
к вяло сжимающемуся сердцу…
Навряд ли я довезу цветы,
они вянут,
они уже почти завяли…
А вот и знакомый полустанок
с таким нелепым названием –
«Светлая жизнь».
Старуха в мокром ватнике,
с дряхлой кошёлкой
идёт по размытой тропе,
с трудом ступая
старческими кривыми ногами…
Вот и всё.
Пожалуй, с этих старух, пришедших одновременно к нему и ко мне, и началась наша дружба. (Которая продлится тридцать лет.)
От стихов Миши Файнермана у меня всю жизнь будут бежать мурашки по коже… Потому что Миша – настоящий Поэт. О чём бы он ни писал. О чём бы он ни писал, он писал сердцем, своими слезами. Каждая его строчка, самая коротенькая – это живой нерв…
* * *
Только зяблик
перелётный
знает:
рождение, любовь, смерть.
(Потом, через много-много лет, я буду составлять, лепить Мишину книгу, из маленьких и больших сгустков боли… И назову её – «Зяблик перелётный», потому что он сам в своей нерешительности никак не мог придумать ей название…)
* * *
Возвращаясь из лито, зашли к Славе Бачко и Марьяне Тонковой.
Они живут рядом с метро «Сокольники». Они так мило повстречались мне осенью, в Крыму, на дорожках пустынного Судака, они были так приветливы со мной, когда мне было тоскливо и одиноко. Они, уезжая раньше меня, взяли с меня слово, что, вернувшись в Москву, я непременно зайду к ним.
И вот мы зашли. Впрочем, я бывала у них и раньше, ещё тем, далёким летом… А Гавр у них впервые.
