Миссис Кэндэр. Право же, вам не следует быть таким суровым. Мисс Саллоу — близкая мне родственница по мужу, а что касается ее лично, то она заслуживает всяческого снисхождения, потому что, смею вас уверить, нелегко приходится женщине, которая хочет казаться девочкой в тридцать шесть лет.
Леди Снируэл. Хотя, спору нет, она все еще красива. А что у нее воспаленные глаза, так в этом нет ничего удивительного, когда она вечно читает при свечах.
Миссис Кэндэр. Это верно. Или ее манеры: я, честное слово, нахожу их замечательно изящными, тем более что она не получила никакого воспитания. Вы же знаете, ее мать была простой модисткой где-то в Уэльсе, а отец варил в Бристоле сахар.
Сэр Бенджамен Бэкбайт. Ах, обе вы слишком снисходительны!
Сэр Питер Тизл(в сторону). Недурная снисходительность! Про свою же родственницу! Боже милостивый!
Миссис Кэндэр. Я, знаете, не могу спокойно слышать, когда говорят плохое про моих друзей.
Сэр Питер Тизл. Ну еще бы!
Сэр Бенджамен Бэкбайт. О, у вас возвышенная душа! Мы с миссис Кэндэр можем часами слушать, когда леди Стукко рассуждает на нравственные темы.
Леди Тизл. На мой взгляд, леди Стукко может служить отличным десертом после обеда: она удивительно напоминает французский марципан с сюрпризами — снаружи раскрашено, а внутри изречение.
Миссис Кэндэр. Да я никогда не соглашусь высмеивать моих друзей! Я это всегда говорю моей кузине Огл, а вы знаете ее притязания на роль судьи в вопросах красоты.
Крэбтри. А у самой при этом внешность, нелепее которой трудно встретить, — это какая-то коллекция составных частей, собранных со всего земного шара.
Сэр Бенджамен Бэкбайт. Так, например, у нее ирландский лоб…
Крэбтри. Шотландские кудри…
Сэр Бенджамен Бэкбайт. Голландский нос…
Крэбтри. Австрийские губы…
Сэр Бенджамен Бэкбайт. Кожа испанки…
Крэбтри. И зубы китаянки…
Сэр Бенджамен Бэкбайт. Словом, ее лицо похоже на табльдот в Спа, где все обедающие принадлежат к разным национальностям…
Крэбтри. Или на мирный конгресс после всеобщей войны, где все участники, даже оба глаза, тянут каждый в свою сторону, и только нос и подбородок подают надежду на сближение.
Миссис Кэндэр. Ха-ха-ха!
Сэр Питер Тизл(в сторону). Боже милосердный! Особа, с которой они обедают по два раза в неделю!
Леди Снируэл. Фи, какие вы оба противные злюки!
Миссис Кэндэр. Нет, я вам не позволю так смеяться, потому что разрешите вам сказать, что миссис Огл…
Сэр Питер Тизл. Простите, сударыня, но языки этих добрых джентльменов все равно ничем не остановить. И все же, миссис Кэндэр, если я вам скажу, что дама, которую они обижают, близкий мой друг, вы, надеюсь, не станете ее защищать.
