— Рабство, понимаешь? Я — член научной экспедиции, повидал всякое, а тут попал в самое тривиальное рабство, причем к представителям негроидной расы! В этом сумасшедшем мире все наоборот: черные — нацисты, а белые — угнетаемый контингент! Ты пей, пей чай… Вот, ешь: концентраты, конечно… но — питательно, живо на ноги поставит. — Жипка подкладывал мне в квадратный судочек какую-то малоаппетитную густую массу бурого цвета, на вкус напоминающую разваренную смесь гречки и овсянки с явным привкусом солидола.
— Так ты с Земли? — сделал я предположение между глотками.
— А ты? — Жипка замер, словно не решаясь поверить в сказанное мной.
Я кивнул головой.
— Русский?
Я пожал плечами:
— Похож?
Жипка мелко, скрипуче рассмеялся, развел руками:
— Вас, как и американцев, легко распознать: у тех такой вид, словно весь мир им принадлежит, у вас — слишком пристальный взгляд и еле различимая осторожность в поведении, замкнутость. Но пить вы мастаки! Как, впрочем, и мы!
Жипка достал из-под стола пузатую флягу, разлил по опустевшим металлическим чашкам мутную жидкость:
— За союз чеха с британским подданством и русского Проходимца!
Я проглотил обжигающую нёбо сивуху, заел бурой жижей из судка.
— Я с Украины, в принципе.
Жипка снова плеснул в кружки, улыбнулся узкой кривой улыбкой. Проговорил грустно:
— На Земле вы одинаково — все русские, что киевляне, что москвичи… а на Дороге… — он опрокинул кружку в рот, отер губы рукавом потертого комбинезона, — на Дороге мы — земляне. И нет разницы какой у тебя разрез глаз, цвет кожи, форма черепа… Все мы — недавние выходцы с Земли Изначальной, которые попали на Дорогу тем или иным образом и не знают, зачем, вообще, они это сделали и что теперь со всем этим многообразием миров, свалившимся им на голову, делать. Я, к слову, сплю и вижу старую Европу, древние стены университетов и модерновые коридоры исследовательских центров. Я хочу туда, понимаешь? Я не знал, когда согласился на участие в секретной экспедиции по исследованию иных миров, что проведу следующие десять лет жалким инвалидом и рабом.
Я сочувствующе покачал головой, ощущая, что начинаю засыпать, — усталость и полный желудок брали свое:
— Экспедиция погибла?
— Практически все. И ни за что. Пион был очень заманчивым объектом исследования: техническое и генетическое развитие на высоте, возможности торговли, сотрудничества… как я понимаю, все это больше интересовало военных: все эти боевые жуки, боевые роботы, боевая химия…
