Вернёмся к зеркалу.
Я оттягиваю вверх живот и смотрю на то, что под ним. Лобок, едва поросший пушком, благодаря жиру, отвисает сантиметров на пять. Зрелище не из приятных. Да, я жирная.
Жирная корова.
Вот это убожество.
Нет, я не могу на это смотреть.
Мне от этого плохо.
Меня тянет от этого блевать.
Женя.
Пока его не было, я взяла его трусы, лежавшие возле кровати, в руки. Потрогала. Слегка влажные от мочи и выделений. Спереди — жёлтое пятно. Сзади — коричневое. Понюхала. Запах отдалённо напоминает селёдку. Ну, вы знаете, когда долго не подмываешься, от нижнего белья начинает исходить такой слегка подтухший запах, смесь мочи и ещё чего-то там. Он такой приятный, этот запах. Мне нравится. Очень.
И вот, он вернулся. Вот он заходит в комнату. Быстро скидываю его трусы обратно, рядом с кроватью. Жаль, что их нельзя оставить себе, я бы каждый день их нюхала. Он говорит:
— Ну, вот и всё, это случилось. Теперь ты женщина. Я тебя поздравляю.
Ах, как приятно это осознавать! Теперь я — взрослая. Я переступила этот порог, невзирая на всё то, что мне говорили подруги, невзирая на всё то, что пишут в книгах. Мне всего тринадцать, а я уже взрослая. И я люблю. И я любима. Я так счастлива!
Женя говорит:
— Ну а теперь прощай, Порш.
Ничего не понимаю.
Он говорит:
— Тррррррнннннн!!!
И начинает дико ржать. Что всё это значит?
Я спрашиваю:
— Женя, ты чего, милый?
— Никакой я тебе не милый, дура, — сквозь смех говорит Женя, — что ты вообще себе навоображала? Что я твой? Ну, ты и тупая! Да ты прыщавый кусок сала. Ходячий жир. Думаешь, ты мне такая нужна?
Что происходит?
Это не то, о чём можно прочитать в энциклопедии для девочек.
Женя продолжает:
— Мы с друзьями поспорили на ящик пива, вскрою я тебя или нет. И я тебя вскрыл. Чпокнул. Поимел. Я целый месяц тебя разводил, и вот, наконец, я могу спокойно пойти пить своё пиво.
Он встаёт с кровати и быстро одевается. Так же быстро, как и уходил тогда, в день нашего знакомства. Я не могу пошевелиться. Примерно так же, как и тогда, когда мы страстно любили друг друга. Но. Я не могу в это поверить. Ящик пива? С друзьями? Поспорили? В голове какая-то каша. Нет, даже не каша. Лапша. Роллтон. Точно, Роллтон.
Женя уже оделся. Он говорит:
— Всё, обо мне можешь забыть. Надеюсь, тебе было приятно. Кстати, в постели ты бревно, поэтому я не чпокну тебя снова. Ясно?
Я снова потеряла дар речи.
Как это так?
Он разворачивается и идёт в коридор, к двери. Я слышу, как шумит замок. И не могу шелохнуться.
