Несчастные кинулись одеваться, путаясь в рукавах и штанинах и от этого смущаясь еще больше. Одевшись, люди разобрали поклажу и зашагали прочь от негостеприимной избушки и ее чудака хозяина, но не успели они сделать и десять шагов, как вновь услышали противный скрип несмазанных петель. Они остановились, не зная, чего еще ждать от чудака отшельника. Из избы на крыльцо выдвинулась большая котомка, в которой жалобно позвякивали бутылки.
— На вот, это тебе за моральный ущерб, — пробормотал старик, не показываясь.
Трактирщик резво подбежал, схватил подарок и осторожно попятился, кланяясь и часто-часто говоря:
— Спасибо, господин волшебник! Уважил, господин волшебник! Всю жизнь помнить буду, господин волшебник!
Ответом ему был лязг засова. Опомнившись, толстяк побежал догонять спутников.
Шли молча. У Гучи с похмелья болела голова, и он решил отложить головомойку на потом. Самсон и Бенедикт все еще переживали ночное приключение. А толстый трактирщик подсчитывал будущий барыш, бережно прижимал к груди драгоценную ношу и обливался холодным потом при каждом неосторожном шаге.
Тропка, петляя, уводила их от жилища Амината. Промелькнули на горизонте две полуразвалившиеся башни, осталась в стороне река, лес опять раскинул над путниками свои прохладные своды, становясь с каждым шагом все гуще и гуще.
Путники выбились из сил, но терпеливо ждали, когда Гуча разрешит отдохнуть. Остановились далеко за полдень. Молодежь, пряча глаза, кинулась собирать хворост для костра, а черт, сев напротив толстяка, наконец, спросил:
— Ты кто будешь, добрый человек?
— Джулиус, трактирщик, питейное заведение держу. Сам король Евдоким Третий заходит ко мне пива попить.
— Что же это за королевство такое демократичное, где правитель по кабакам шляется? — полюбопытствовал Гуча, разворачивая карту.
— А вот это. — Джулиус ткнул пальцем в надпись «РУБЕЛЬШТАДТ».
— Так… — задумчиво произнес черт, чувствуя, что в голове зреет идея. — А что, король ваш давно женился?
— Очень давно и овдовел давно. У него уже дочь невеста, годков двадцати девушка.
— И что, до сих пор не замужем?
— Папаша у нее немного скуповат, все о приданом торгуется. Подданные переживают, как бы принцесса старой девой не осталась.
— Старой девой, говоришь?
— Такая девушка, умница, красавица, а вот с родителем не повезло.
— Странно, первый раз слышу о том, чтобы принцесса спросом не пользовалась, — подумал вслух Гуча.
— А она не соглашается. Не идет замуж без приданого. Торгуется с отцом так, что во дворце стены трясутся. Только зря все — никак договориться не могут.
