— Что с тобой, дорогая?!
— Ничего… Голова закружилась.
Она вытянулась на кровати с лицом, искаженным страданием.
— Хуана! Что случилось?
Она закрыла глаза и проговорила с усилием:
— Прошу тебя, оставь… Это со мной случается каждый месяц.
Охваченный паникой, Кэд закричал:
— Не шевелись, я позову врача.
— Не будь идиотом, — неожиданно злобно заговорила Хуана, приподнимаясь на локте. — Все женщины испытывают это. Оставь меня одну, все пройдет.
Он спустился на нижний этаж и начал кружить по комнате. Чуть позднее, все еще не находя себе места, он на цыпочках поднялся по лестнице. Хуана по-прежнему была бледна и, увидев Кэда, нахмурилась.
— Я же просила оставить меня в покое. Повторяю, тебе не из-за чего беспокоиться. День-два, и все пройдет.
— Ты сможешь завтра лететь?
— Если это необходимо… Сделай милость, оставь меня, амиго.
— Не тревожься ни о чем, дорогая. В конце концов ты сможешь прилететь поздней. Может быть, тебе что-нибудь нужно?
— Нет, ничего. Завтра мне будет лучше.
Но на следующий день ей не полегчало. Она выглядела такой слабой, что Кэд понял: ни о каком отъезде не может быть и речи. Однако все это показалось ему несколько странным: за время, проведенное вместе, Кэд научился не доверять жене.
— Через час я должен выезжать, — сказал он. — Что ты решила?
— Если ты настаиваешь, я поеду с тобой. Пусть мне будет хуже.
Кэд спустился вниз и позвонил Крилу:
— Вы не сможете приехать через час, Адольфо? Я скоро уезжаю, и вы мне очень нужны.
— Я буду через десять минут, амиго.
Когда Крил появился, Кэд сказал:
— Адольфо, я прошу вас об услуге… Это очень деликатное дело, и я могу попросить об этом только вас.
— Все что хотите, амиго… Это касается Хуаны? Я же вас предупреждал…
— Не будем спорить. У вас есть какие-то срочные дела в эти дни?
Крил пожал плечами.
— У меня редко бывают срочные дела, Вал.
— Тогда останьтесь в этом доме с Хуаной. Она больна. Как только она почувствует себя лучше, посадите ее на самолет в Нью-Йорк. И… присмотрите за ней.
— Смотреть за ней?
— Да. Мы должны были улететь сегодня вечером, но вчера она заболела. Мне кажется, она в самом деле больна, но, возможно, это и не так. Не удивлюсь, если она ломает комедию. Я не верю ей, Адольфо, все это может быть лишь уловкой.
— Я ничего не понимаю, — сказал Крил. — Если она хочет улизнуть от вас, почему бы не позволить ей этого?
— Я не могу вам объяснить, но уверен, что она нуждается во мне. Думаю, что она даже любит меня, но сейчас колеблется между любовью и деньгами. И деньги, кажется, перетягивают. Если мне удастся заполучить ее в Нью-Йорк — моя победа. Это, как поле битвы, без нее это поле станет пустым. Мне необходимо, чтобы она была рядом со мной.
