— Конечно. Генри так вопил по телефону, что было бы бесчеловечным не взглянуть, из-за чего он так разоряется.
Они вышли из квартиры.
— Викки в трансе, — сказал Кэд в лифте. — Они с братом очень привязаны друг к другу.
— Очаровательная куколка, — заметил Эд. — А чем она занимается?
— Кажется, рисовальщица. У них дома очень красиво… Она хотела помчаться к брату, но я уговорил ее не спешить.
Адвокат Джоэл Верштейн ожидал их в кабинете Матиссона, просматривая сделанные Кэдом снимки.
— На месте Фридландера, — сказал адвокат, — я бы не обрадовался, увидев себя в таком виде на страницах газеты.
Бурдик взглянул на снимок и слегка присвистнул.
С фотографии смотрел человек, которого можно было бы назвать олицетворением разврата: каждая морщинка этого лица, мешки под глазами, расплывчатые черты, рот, искаженный отвратительной ухмылкой, вызывали омерзение.
— Так хорошо ее не удастся воспроизвести, — сказал Кэд. — Попробуем использовать другие фотографии.
— Никаких разговоров! — закричал Матиссон. — Я хочу только эту, остальные не так выразительны.
Бурдик быстро просмотрел остальные фотографии.
— Он прав, Вал. Это особенно больно ударит по старой кокетке.
— Эти снимки — моя собственность, — сказал Кэд Матиссону. — Я даю их вам даром. Но эту фотографию вы будете печатать только, если я вам разрешу.
— Вы не имеете права запретить мне! — крикнул Матиссон.
— Напротив, — возразил Бурдик. — И если вы все же поступите по-своему, он может обратиться в суд.
Кэд повернулся к Верштейну.
— У меня есть план. Не согласитесь ли вы отправиться к Фридландеру и показать ему этот снимок? Если он согласится замять это дело с Маршаллом, то мы не будем его публиковать. Если же нет — он появится повсюду.
Верштейн задумался.
— Это хорошая мысль, — сказал он наконец. — Я сейчас же отправляюсь.
— Эй, минутку, — возмутился Матиссон. — Вы не смеете!
Но адвокат вышел, даже не взглянув на него.
— Вы отдаете себе отчет, Вал, что могли бы продать эту фотографию во все газеты и журналы страны. Что это с вами случилось?
— Ничего. Деньги — это еще не все. Просто я хочу помочь Джерри Маршаллу.
Бурдик подумал, что скорей всего Кэд заботится сейчас не о Маршалле, а о его сестре, и эта мысль показалась ему здравой.
Через час позвонил Верштейн.
— Все в порядке, — сказал он. — Я сейчас отправляюсь в комиссариат. Фридландер отказался от обвинения. Он заявил, что Джерри случайно наткнулся на револьвер в ящике стола и, не зная, что тот заряжен, нажал на курок.
