Смутная догадка пришла не сразу, но все же пришла, как только Глеб подумал: а почему Зонгар и Доцоев обосновались именно здесь, в этой самой точке степи?
Глеб знал географию своего края. Километрах в десяти на севере располагалась атомная электростанция. Ничего, кроме нее, не отличало данную местность от любой другой в этой голодной степи. Что и как собирался сделать Доцоев, было не вполне ясно, но то, что в центре его внимания был именно ядерный реактор, не вызывало у Глеба никаких сомнений.
Он подошел к стене и выглянул через окно наружу. Окно выходило на север, открывая живописнейший вид на окружающие холмы. Далеко, едва различимый в розовой вечерней дымке, таял, будто летая среди легких облачков – призрачный силуэт атомной электростанции. Из трех толстых башен-градирен поднимался пар, будто и формируя эти дальние облачка.
– Отойдите от двери! – раздался голос снаружи.
– Да мы и так достаточно далеко, – крикнул Глеб.
Лязгнул засов и дверь отворилась. В солнечном луче возникла половина корпуса человека, который протянул руку и что-то поставил на пол. Когда Глеб и Лара подошли, то увидели под дверью, вновь уже запертой, серенький пакет с ужином. Хлеб, колбаса, сыр и пластиковые бутылки с холодным чаем.
Где-то высоко в небе гудел самолет. Не видя его, Глеб не мог понять, откуда и куда он летит. Он подумал о ребятах в кабине и о пассажирах. Может быть, кто-то из них сейчас смотрит вниз и видит в сине-зеленой глубине этот свинарник, который выглядит крошечной полоской с высоты десяти километров. И территория АЭС тоже ему видна. Все так буднично, мирно, ничто не говорит о том, что скоро в этой местности произойдет трагедия, в сравнении с которой Чернобыль – лишь маленькая сценка в репетиции грядущего спектакля.
* * *
Они осмотрели свинарник до последнего угла: выхода отсюда не было никакого. Окна узкие, вторая дверь, ведущая из подсобки наружу, заперта. В юго-восточном углу стена обвалилась от ветхости, но пролом был тщательно заколочен досками. Ясно, что их тюремщики позаботились обо всем заранее. И матрасы эти – вовсе они не бомжовые, а также приготовлены для них. Вполне комфортабельный зиндан. Тьфу, не годится слово, – Глеб вспомнил в который раз, что Доцоев – какой-то русский террорист.
Странное дело: что это за русский терроризм, каковы его корни? Конечно, хозяева за последние двадцать лет довели страну до полного разрушения. В Москве, где Глеб иногда бывал, жизнь выглядела цивилизованной, но Москва – это всего лишь потемкинская деревня. Краснодарский край, некогда богатая житница Союза, теперь снова превратился в дикую степь, какая была здесь во времена Тмутаракани. Немудрено, что появился, наконец, русский террорист, который собирается вырастить ядерный гриб в этой голодной степи, чтобы заявить таким образом о себе. Какими бы ни были его цели – заступиться за обездоленный народ, вернуть награбленное и прочее – метод он выбрал, мягко говоря, чудовищный. Чем виноваты сотрудники АЭС и жители ближайших селений? Кто поверит такому «русскому террористу», кто пойдет за ним?
