Кира осторожно поставила свою ношу на пол, присела на корточки и расстегнула «молнию». Щенок проснулся, поднял мордочку и потешно зевнул, показывая розовый язычок. Потом огляделся, словно пытаясь понять, как и почему очутился вдруг в совершенно незнакомой обстановке, а главное – куда подевалась мама?
Наконец щенок решил обследовать новое место и довольно храбро принялся выбираться из сумки. Это почти удалось, но в последний момент собачка запуталась в длинной ручке, дернулась и почти кубарем покатилась прямо под ноги Игорю.
– Это еще что за явление?
Кира отбросила прядь волос, падающую на лоб, и сказала:
– Вот. Это Дина, и теперь она будет у нас жить.
Тем временем собачка деловито обнюхала пол, покрутилась немного, и вот уже растеклась лужица…
Игорь покачал головой и протянул:
– Ну ты даешь! Предупреждать надо о таких сюрпризах! Хотя… Может, ты и права.
На губах его мелькнула улыбка – слабая, еле заметная, но все же… Он аккуратно поддернул брюки на коленях и присел на корточки перед щенком.
– Дина, говоришь… Ну ладно, давай знакомиться!
Собачка уставилась на него, чуть склонив голову набок и словно раздумывая: что за человек перед ней оказался и как поступить? Потом, смешно переваливаясь на толстеньких коротких лапках, подошла к нему, деловито обнюхала и лизнула протянутую руку.
В середине марта, когда зима уже прошла, а весна еще не наступила, погода стояла сырая, промозглая и слякотная. Солнца не видно, все время моросит не то дождь, не то снег, ветер бьется в окна, и деревья протягивают голые ветки вверх, к немилосердному небу, словно вымаливая у него хоть немного тепла и света…
Кира удобно устроилась в кресле под пушистым пледом, прихватив пухлый растрепанный томик Агаты Кристи. С некоторых пор она полюбила перечитывать старые книги. В конце концов, что еще делать в такую погоду, когда хороший хозяин и собаку на улицу не выгонит!
Но в этот раз чтение почему-то не задалось. Примерно полчаса она добросовестно пыталась вникнуть в хитросплетения детективной интриги, но потом голова вдруг начала клониться вниз, веки стали тяжелыми, и Кира незаметно задремала. Книга соскользнула с колен на пол, но она этого даже не заметила.
Но сон ее был неспокоен, тревожен… Кира то и дело вздрагивала, стонала, по лицу ее пробегала тень страдания, и даже слеза скатилась по щеке.
Ей снился странный молодой человек. В облике его не было ничего отталкивающего или уродливого, напротив, он был даже красив… Если бы не фанатичный огонь, горящий в его глазах. Кира была совершенно уверена, что никогда в жизни не встречала его, – и в то же время лицо казалось странно знакомым. Он был необычно одет – в какой-то длинной хламиде, напоминающей монашескую рясу, руки сложены как для молитвы, взгляд устремлен к небу, на губах играет умиротворенная, счастливая улыбка…
