Ну что ж, все равно пришлось бы объяснять…
— Пожалуй, нам надо поговорить, — неловко начала Поуни, проведя сестру в гостиную. — Все это должно показаться тебе совершенно невероятным, но ты, пожалуйста, наберись терпения и выслушай, ладно? А то я до вечера не закончу!
Кри уселась с ногами в углу дивана, сложила руки на коленях, склонила головку набок и сказала, как в детстве:
— Представь, что перед тобой одно большое ухо!
У Поуни на глазах выступили слезы, и она снова крепко обняла сестру.
— Господи, как я рада, что ты вернулась! Ты просто представить себе не можешь, как мы волновались! Я так боялась, что с тобой сделают что-то ужасное…
— Ну еще бы! Представить-то я как раз могу… Но при чем тут твое замужество?
Учитывая все обстоятельства, Поуни удалось пересказать сестре события прошедших недель в рекордно короткий срок. Кри, верная своему слову, слушала не перебивая, с расширенными от изумления глазами. Только один раз она не выдержала:
— И он согласился? Он что, совсем псих или и вправду такой благородный?
Поуни проигнорировала реплику и продолжала рассказывать. Поди объясни такое…
— Но что ты собиралась предпринять, когда попала бы туда? Ведь все, что ты могла сделать в Йемене, свободно можно было сделать и здесь!
Поуни заерзала в кресле.
— Я же тебе говорю: мне просто хотелось оказаться поближе к месту событий. Мы были уверены, что всего нам не говорят, и…
— Солнышко, — решительно перебила Кри, — я ж тебя знаю как облупленную! Терпение тебе не свойственно, и в Йемене ты тоже сидеть сложа руки не стала бы! У тебя явно был какой-то план, иначе бы ты туда не рвалась! Давай выкладывай!
— Я же тебе говорю, мы…
— Значит, план был действительно рискованный, а то ты бы мне уже рассказала. Думала предложить себя вместо меня?
Соврать сестре Поуни не сумела, поэтому промолчала. На этот раз прослезилась Кри.
— Ну как тебе такое могло прийти в голову? Неужели ты думала, что я соглашусь? А если бы они схватили и тебя тоже?
— Я рассуждала следующим образом: террористы держат тебя в одиночке. Ведь они обычно так поступают, верно? Значит, нас могли хотя бы посадить вместе. Это уже было бы лучше, согласись!
— Для меня — может быть. А как насчет мамы с папой? Папочку это бы убило, ты ведь знаешь! Неужели они были согласны?
— Нет. В том-то все и дело. Они думают, что мы с Кентом поженились по любви. Правда, мама что-то заподозрила. Так что, если она спросит, ты ничего не знаешь, поняла?
— А Кент им нравится?
