Естественно, эта процедура предполагала начало оформления отпуска за несколько недель до намеченного срока. Например, протоиерей Константин Изразцов из Буэнос-Айреса написал своё прошение чуть ли не за полгода до выхода в отпуск. Кстати, с учётом длительного путешествия в Россию по «воде и по суху» он просил выдать ему подорожные деньги — своих накоплений на эти цели у него бы не хватило.
Архимандрит Иоанникий, служивший в церкви при миссии в Афинах, потратил часть своего отпуска в России на урегулирование служебных дел и обратился к его сиятельству князю Оболенскому-Неледину-Мелецкому с просьбой «исходатайствовать» в Синоде его продление. Для уведомления о принятом решении архимандрит оставил свой адрес под Кисловодском. С той же просьбой в МИД обратился и псаломщик Стокгольмской церкви Михаил Лентович, сообщая свой адрес в Санкт-Петербурге: Невский проспект, меблированные комнаты напротив Публичной библиотеки.
Министерство терпеливо и неуклонно выполняло эту нагрузку.
Глава десятая. «Партком» Победоносцева
Шёл в комнату, попал в другую…
А. С. Грибоедов
Выше мы уже упоминали о том, что брак для дипломата по вполне очевидным причинам был делом серьёзным и государственным. Холостые дипломаты должны были знать, что без письменного дозволения начальства в брак вступать нельзя. За нарушение оного положения полагалось наказание в виде выговора с внесением в послужной список Ничего сверхъестественного в этом требовании не было: ему подчинялись все военные и гражданские служащие имперской России.
Имелось и наблюдение за тем, как супруги выполняли данный ими обет при заключении брака. Парткома, профкома и месткома тогда, естественно, не было, но их функции выполнял Святейший синод. Синод имел специальное отделение, которое занималось бракоразводными процедурами и вынесением суждений по поводу поведения в браке того или иного государственного чиновника и вообще российского подданного. Решения Синода были окончательными и пересмотру, как правило, не подлежали. В самых исключительных случаях в брачные дела вмешивался царь.
В конце рассматриваемого нами периода для заключения брака с иностранкой дипломату требовалось получить не только дозволение начальства, но и справку от невесты о том, что если у неё на родине было недвижимое имущество, то при выходе замуж за русского дипломата она обязуется это имущество продать[40]. Дипломату категорически запрещалось приобретать недвижимость за границей, в том числе и путём брака. Нарушение этого требования грозило дипломату увольнением со службы.
