Он отправил официанта за шампанским, выдав тому сразу три стодолларовые купюры, и снова обратился к родителям «невесты».
– Я уже все решил, – объявил он. – Свадьбу гуляем в Питере…
– Почему в Питере? – несмело осведомилась будущая теща.
– В этом, как его… ну, где цари жили…
– В Зимнем дворце, – пришла на помощь Настя.
– Не-е, еще как-то по-другому называют…
– В Эрмитаже…
– Во! В Эрмитаже! Чтоб на царской посуде, все чин чинарем. Там у них директор – мы с ним корешуем. Он вообще мужик пафосный, но без закидонов. Я с ним уже договорился. После свадьбы, понятное дело, медовый месяц.
Илья вдруг вспомнил, что еще не выпита водка, подтолкнул будущего тестя:
– Ну, отхлебнули!
После этой фразы он опорожнил весь фужер, что произвело неизгладимое впечатление на присутствующих.
– Вы уже решили, где проведете медовый месяц? – осведомилась Изольда Ромуальдовна, кося взглядом на перстень.
Было заметно, как она украдкой вздохнула. Я ее понимал. Ну почему, действительно, всегда существует дилемма: либо порядочный человек, либо богат – и никогда не бывает так, чтобы оба обстоятельства совпадали?
– В Индийском океане есть остров… этот… как его…
– Маврикий, – подсказала Настя.
– Маврикий! – подтвердил Илья и пьяно икнул. – Там все ихние крутые отдыхают. Клево, клянусь мамой! Я там был в прошлом году, с корешами. Мы с собой телок взяли…
– Тосик! – возмутилась Настя и выразительно метнула взгляд в сторону родителей – не при них, мол.
– А че? – оскорбился Илья и нервным движением плеснул водки в свой фужер. – Ну, взяли! Я что – импотент какой-нибудь? Да я двоих сразу могу так отделать, что они мертвые будут лежать! Я вон на прошлой неделе пошел в сауну…
– Тосик! – возопила Настя, вполне натурально демонстрируя негодование.
– Я ж до свадьбы! – примирительно сказал Илья. – Что ж тут непонятного?!
Выпил залпом водку.
– Вот гад! – в сердцах сказал я. – Торопится напиться на халяву, что ли? Он же нам съемку так сорвет!
К счастью, в кармане деминского пиджака запиликал сотовый телефон, как и было предусмотрено сценарием.
– Алле! – сказал Илья. – Че такое? Ну, я.
Некоторое время слушал, потом вспылил:
– Да он че, в натуре, гонит? Я ему пятьсот тыщ заплатил!. Баксов! Пол-«лимона»! Да я этому козлу счетчик включу! Я его дочку за долги китайцам в публичный дом отдам!
Я видел, что Изольда Ромуальдовна испытывает совершенно неподдельный ужас. Единственное, что ее сбивало с толку в этой ситуации, – абсолютное спокойствие дочери. Настя вела себя так, словно ничего особенного не происходит. Если бы не ее нарочитая флегматичность, Изольда Ромуальдовна, вполне возможно, решилась бы на поспешное бегство из ресторана.
